Стэлла стала входить в воду. Наконец, она медленно, без всякого энтузиазма, поплыла. А навстречу ей уже плыли дельфины. Они хотели начать играться с ней, но увидев ее расположение духа, несколько укротили свой пыл. Только один попытался с ней заиграть, но она только нежно погладила его. Заплыв на приличную глубину, Стэлла уселась на камень. Она задумалась, глядя на этот подводный мир. И все-таки здесь ей было хорошо, тихо и спокойно. «Как хорошо», подумала Стэлла, «что я живу в современном миру, без всякого насилия над личностью человека. Как хорошо, что существует наука, которая многое может объяснить. Бедные Гуттиэре и Ассоль! Сколько им пришлось пережить! А ведь я на них немного похожа. Тоже живу у моря. Хотя, в отличии от них, я ой как умею постоять за себя! Степочка, братик, ты скучаешь по мне. Я это не только знаю, но и чувствую. Ничего, я навещу Вас всех! Не в плену ведь я!» Так думала Стэлла, сидя на камне на приличной глубине. Она даже напоминала «Аленушку у ручья», картины Васнецова. «Да что это, в самом деле! Тоска, да тоска какая-то!», подумала Стэлла и начала разминать ноги и руки. Затем просто занялась отработкой движений боевых искусств. Дельфины, увидев такую перемену в ее настроении, закружились вокруг нее. А Стэлка то отрабатывала распорку из системы каратэ, то многоуровневые вращения кикбоксинга. Работала над плоскостями. Отрабатывала Вин Чунь. Только вот таэквон-до на глубине отрабатывать не получалось. И причиной тут был принцип вертикальной оси. Вода есть вода. Она же держит человека. Но в целом все шло хорошо. В общем делала все, что должен знать иммуноандроид. А именно логику второго порядка, как главенствующую над остальной логикой. Впрочем, как уже известно, что тем самым создается многоуровневость логики. Вот так и трудилась Стэлла на дне морском, в дали от посторонних глаз. Она даже «вспотела»! А затем, чтобы расслабиться, стала просто плавать. Наконец, развеяв тоску-печаль, она вновь уселась на подводный камень. А заигравшиеся дельфины ни в какую не хотели отдыхать! Они плавали и резвились, понуждая Стэлку поиграть с ними еще. Но несколько утомившаяся Стэлла вежливо отказывала им. А один из дельфинов так разыгрался, что уплыв достаточно далеко, исчез из виду, а когда Стэлла увидела его вновь приближающегося к ней, то во рту он держал трость черного цвета.
Действие семнадцатое
Да не будь Альфред Росс ученым, настоящим ученым, если не возьмется за дело иммуноандроидов со всей скрупулёзностью. Как в свое время Дон Кихот Ламанчский, начитавшись романов о рыцарских подвигах и решивший тоже стать таким героем, так же и Альфред Росс, вновь начитавшись фантастику, не покинул своей детской мечты стать настоящим ученым. И он захотел им стать вновь, хотя и давно уже был им. Он понял, что его путь к знаниям где-то «дал трещину». Что все то, чему его учили, это что-то не то. Даже скорее эти знания не могли многого объяснить. Если бы Сервантес только знал, что среди ученых спустя много лет появится такой «Дон Кихот»! Сам Александр Павлович Нечаев, друг и коллега Альфреда, с тревогой наблюдал за своим товарищем: «А не сошел ли он с ума?».
– Нет, не сошел! – как-то ответил ему на этот вопрос Альфред.
