сказал Фостер.
Отель «Двенадцать апостолов» считался одним из лучших отелей в Кейптауне и находился в тридцати трех километрах от международного аэропорта. Он насчитывал семьдесят номеров, из которых двадцать два были сьюты. Обращенный на запад, окнами на Атлантический океан, отель располагал идеальными полями для игры в гольф. Когда они подъехали к отелю, их уже встречали. Чемоданы подняли в их номера, они договорились встретиться через тридцать минут в холле отеля. Пастроне поднялся в номер Бинколетто, помогая ему открыть чемоданы. Дронго успел принять душ и переодеться в легкий светлый костюм.
В холле отеля Фостер уже разговаривал с неизвестным белым мужчиной среднего роста, с аккуратно подстриженными бородкой и усами. Он представил своего собеседника гостям.
– Это Карл Лютер – генеральный менеджер отеля, – сказал Фостер, – потомок африканеров, один из тех, чьи предки создавали нашу страну еще в начале прошлого века.
– Очень приятно, – пожал руки своим гостям Лютер, – можете в любой момент обращаться ко мне по любым проблемам. Но у гостей нашего отеля, как правило, особых проблем не бывает. До свидания, мистер Фостер.
Он отошел от них.
– Прекрасный человек, – пояснил Стивен, – живет здесь всю жизнь и не собирается никуда уезжать. Хотя многие наши соседи уже переехали в Америку или Австралию.
– У вас так плохо? – спросила Джина.
– Да уж, хорошего мало… – вздохнул Фостер. – Ладно, поедем в ресторан, он находится в трех километрах к югу.
Пастроне не поехал с ними, пояснив, что отправится в аэропорт встречать прибывающего банкира. Спустившаяся к ужину Джина успела переодеться и теперь была в темно-синем платье с оголенным правым плечом. Дронго знал эти платья под маркой известного итальянского кутюрье.
Они разместились вчетвером в автомобиле Фостера, который подал к выходу один из служащих. Выехав из отеля, Фостер почти сразу показал на побережье:
– Еще двадцать лет назад на здешних берегах любили устраивать рыбалку приехавшие из Европы и Америки туристы. Говорят, что здесь совершенно особые места, и на удочку можно было поймать даже очень крупную рыбу.
– А почему сейчас никого нет? – поинтересовалась Джина.
– Сейчас здесь сидеть одному небезопасно, – пояснил Фостер, – и удочки тоже нельзя оставлять. То и дело тут появляются банды темнокожих подростков из пригородов Кейптауна, которые ломают и воруют удочки и всю остальную снасть. А когда шесть лет назад здесь нашли двоих рыбаков-американцев, которых зарезали и обобрали, сюда просто перестали ездить на рыбалку. Даже заядлые рыбаки не рискуют оставаться на побережье, где в любой момент могут появиться эти банды темнокожей молодежи. Раньше они не совались сюда ни при каких обстоятельствах. Им запрещалось покидать резервации, здесь могли появляться только люди, которые работали в городе. Но у них не было времени ходить и любоваться морем или ловить рыбу. Они зарабатывали себе на хлеб. Черные просто не рисковали здесь появляться, понимая, что могут нарваться на неприятности с полицией. А теперь
