взвился мужчина. – Это требование! Чувствуете разницу? Еще не хватало, чтобы я унижался и выпрашивал у вас то, что мне положено по закону. Вы забыли: я хорошо знаю свои права и буду отстаивать их до конца!
– Я не забыла, – ответила девушка. – Что-нибудь еще?
– Вы издеваетесь? – Величко запустил в нее сложенной газетой. – Еще – это значит дополнительно! А вы не даете мне самого основного! Где мой завтрак? Оказывается, в больнице я могу умереть от голода точно так же, как и в лесу!
Маргарита выразительно перевела взгляд на тумбочку, где остывала тарелка с нетронутой едой.
– Такое – жрите сами! – Мужчина поддел пальцем блюдо. – А я – вегетарианец!
– Вам принесли диетический завтрак, – сказала Маргарита, поморщившись от нового приступа слабости. Тупая боль с силой сжала виски, и она едва крепилась, чтобы не закричать. Головокружение усилилось, и поднос в ее руках заметно дрожал.
– Объясняю: я – вегетарианец! Вам зачитать мои права?
– Не стоит, – покачала головой медсестра. – Мне очень жаль, но другого меню в больнице попросту нет.
– Это вам так с рук не сойдет! – пообещал Величко. – Вам еще икнутся эти котлетки на пару!
– Мне нужно идти, – сказала Маргарита. – Если у вас больше нет требований…
– Поставьте мне капельницу!
– Что, простите?..
– Я требую, чтобы мне прокапали глюкозу!
Она секунду поколебалась, но решила, что легче выполнить это требование больного, чем спорить с ним.
– Хорошо. Мне осталось разнести лекарства в две палаты и в бокс. У меня будет десять свободных минут до начала процедур – я успею поставить вам капельницу.
– С глюкозой! – напомнил Величко. – Только попробуйте что-нибудь перепутать!
В седьмой женской палате Маргариту попыталась разговорить старушка, лежащая здесь с весны. У нее, похоже, не имелось ни родных, ни близких, и она чувствовала себя в больнице как дома. Всякий раз перед выпиской бабушка обнаруживала у себя все новые и новые недуги, которым радовалась несказанно.
– Мой старшенький поступил в институт, где готовят на больших начальников! – похвасталась она, проглотив таблетку.
– Внук или правнук? – вежливо уточнила Маргарита.
– Сын! – объявила старушка.
– Поздравляю. Вы счастливая мать.
– Толик такой способный! – Женщина промокнула глаза платком. – Моя надежда и опора.
Маргарита понимающе кивнула. Толика еще вчера звали Петей, но ей все равно хотелось, чтобы за всеми этими безобидными старушечьими выдумками, где-то очень далеко, скрывалось настоящее семейное счастье с детьми, внуками, правнуками и большим круглым столом.
Она мягко похлопала ее по дряблой морщинистой руке и накрыла тонким одеялом.
– Отдохните. Впереди долгий день. – Ей было жаль старушку. Ей было жаль всех одиноких людей.
