сижу с Оксаной в кино и смотрю какой-то глупый ужастик начала девяностых, ну тогда-то он был жутко-страшным! И во мне всё нарастает чувство страха и дикой тоски, которая приближается ко мне со спины и, вроде и смотреть нельзя, знаешь, что тебя ждёт верная смерть, а не посмотреть – означает погибнуть, не узнав, что же там было, а возможно и предотвратить смерть! И вот тут-то я понял, что я не во сне, а наяву ощущаю смерть за своей спиной. Да-да, я понял, что сплю, окутанный теплом её любви, но холодное дыхание уже за спиной. Я поёжился, открыл глаза, посмотрел на экран и обернулся назад. Клянусь всем чем угодно, двумя рядами выше сидело нечто не похожее на человека.
Руки-плети, как высохшие ветки деревьев распластались на спинке кресла впереди. Туловище было похоже на выкорчеванный корень, только расширение корневища служили плечами существу, посредине корневища находилась косматая голова с огромными глазами навыкате, крючковатым длинным носом, массивной челюстью с большим ртом и острыми зубами. Его глаза горели белёсым цветом, оно ухмылялось, причмокивая тонкими губами, и скалило свои белые зубы.
Оно смотрело не на экран, а на меня. Я не мог оторвать от него взгляда, какая-то сила притягивала меня, чувство вселенского одиночества охватило меня полностью, я словно проваливался в какую-то могильную яму, у которой нет дна, вокруг была пустота и безысходность. Вдруг я резко ощутил, что сижу в кресле, а через пелену тумана вижу лицо Любаши. Через какие-то секунды ко мне стал доноситься её голос:
– Лёша! Лёшенька, милый, что с тобой? – спрашивала она, обхватив мою шею ладонями и пристально глядя мне в глаза.
– Т-там, т-там, – заикаясь, произнёс я, – т-там, это, ох…, – казалось, в меня всё-таки вернулась уверенность и, неожиданно, энергия и желание обладать своим телом мгновенно распространилась от ступней до кончиков пальцев рук.
Я схватил Любашины руки, встал с кресла и обернулся. В зале был включён свет, мы стояли с Любой совершенно одни. Она смотрела на меня немного испуганно, всё ещё не веря, что со мной всё в порядке.
– Люба, ты что? Что случилось?
– Это с тобой что случилось, Лёш! Фильм кончился, а ты сидишь со стеклянными глазами и не отвечаешь, я тебя трясу, а ты не отвечаешь! – она закрыла лицо руками и заплакала, – Не надо меня больше так пугать!
– Да я не пугал тебя, Люб, я видимо просто заснул, знаешь, бывает такое, даже в научных трудах такие случаи описаны.
– Научные труды, дурачок, – она легонько шлёпнула меня кончиками пальцев по лбу, – напугал, чуть ли не до смерти!
– Я сам напугался, – надув губы пробурчал я. «До смерти» – пронеслось в голове.
– Надо идти домой, что мы тут стоим, как два тополя на Плющихе!
Мы отправились к выходу, я посмотрел на то место, где сидел Кузьмич, около кресла, на полу валялись короткие сухие ветки. «Может на сапогах принёс», – подумал я: «С другой стороны, на улице дождя и грязи вроде не видать».
Мы шли
