она ждала его в стороне – так, чтобы не попасться на глаза патрульным. И, когда Потемкин уселся за руль, потихоньку приблизилась и постучала в стекло.
Дыхание у молодой женщины еще не вполне восстановилось, но настроена она была решительно.
– Вы меня спасли! – выдохнула она. – Но эти… они меня все равно в покое не оставят. Дайте мне ваш номер.
– Вас подвезти? – справился Потемкин, передавая карточку.
– Только до автомобиля – он на соседней улице.
– Еще раз – спасибо! – это она сказала, уже выходя. – Обождите минуту…
Она достала из серого «Сааба» свою визитку, передала Потемкину, села в машину и резко взяла с места – только покрышки взвизгнули.
«Линда Корленд, свободный журналист», – значилось на кремовом прямоугольнике. Бумага на ощупь была дорогая, чуть шершавая.
– Что же ты мне хочешь рассказать, свободный журналист? – пробормотал себе под нос Потемкин, сворачивая к дому Хесуса Перейра.
Говорят, в жизни всё уравновешено. Неожиданная стычка на пути к убийце как бы уравновесилась неожиданной легкостью его ареста. С Хесусом Перейра всё вышло не так, как ожидали агенты. Во-первых дом его подруги оказался не в трущобной, а во вполне благоустроенной части даунтауна. Во-вторых, подкрепление, которое по указанию Потемкина О’Рэйли вызвал к дому, где жил подозреваемый в убийстве, к счастью, не понадобилось. Услышав стук в дверь и слова «Федеральная служба!», Хесус Перейра отворил Потемкину и О’Рэйли и поднял руки, сдаваясь.
– Я сам собирался к вам идти… Я вам всё расскажу. Видит бог, я ни в чем не виноват. Я сам не знаю, что это было, клянусь святым Антонием…
Доклад о вчерашних делах (О’Рэйли успел побывать и в театре Аткинса), уложился в три минуты. Ничего интересного. О’Рэйли умолк, Потемкин глядел на него, ожидая.
– Что-то еще?
– Аткинс после вчерашней репетиции передал мне видеозапись посещения их театра… знаете, кем?.. Не поверите: Грюнвальдом! Да, тем самым, которого убили… И убили через два дня после этого посещения.
– Что Грюнвальд делал у Аткинса?
– Много чего…
– О’Рэйли, будьте конкретны.
– Простите, сэр. Грюнвальд, оказывается, был давно знаком с Аткинсом. Театр ведь тоже – вроде как угнетенное меньшинство… Ну, кому по большому счету нужны театры в нашей сегодняшней жизни? И Грюнвальд помогал театру – собирал деньги на постановки, принимал участие в организации благотворительных вечеров… И вот в тот вечер Аткинс его пригласил, чтобы познакомить с идеей новой постановки «Гамлета». Режиссер там вроде бы готовит что-то конгениальное… Ну, и деньги нужны, соответственно. Грюнвальд попросил, чтобы встречу снимали на видео. – У Грюнвальда дома, вы помните, наверное, мы обнаружили целый архив, посвященный его благотворительной работе.
– Ты хочешь, чтобы я это всё смотрел?
О’Рэйли
