и внятные определения умных и их отличия от всяких люмпенов. Солженицын, Бунин, Новодворская, Алексеевич…
– И, судя по количеству аудиофайлов, – скривился Паша – ты не нашел ничего лучшего, чем напихать эти произведения в систему?
– Конечно! – обрадовался Робэрт тому, что до его туповатого собеседника хоть что-то дошло – Кто знает больше о «восставшем хаме» чем Бунин? Кому яснее видна разница между совестью нации и отребьями, чем Солженицыну?
– Феерический идиот, – едва слышно прошептал Паша, впрочем, драматург вошел в раж и не услышал его.
– Они, – Робэрт пафосно возвысил голос – понимали эту грань! Они потому и великие! А твоя дурацкая машинка все испортила.
– Продолжай, – программист уже почти смирился с потерей денег и хотел хотя бы насладится шоу.
– Вчера, возвращаюсь я с репетиции, а дома у меня сидит старая карга и пьет мой бразильский кофе. Да еще мило, что вообще невыносимо, беседует с электронным лакеем. Твой спятивший компьютер пустил ее в дом, потому что она вежливая и подходит под описание интеллигентной женщины. А эта полоумная бабка оказалась коммунисткой, с полной сумкой агиток и с орденом Труда на груди! Каково, а? Вот скажи мне, это нормально пускать эту краснопузую мразь в мой дом?
Паша пробежался пальцами по клавиатуре и зачитал изменения настроек, которое внес лично Робэрт:
– «Интеллигентных дам, пускай без вопросов, особо если они милые и кокетливые» Ты сам внес ее в исключения, вот система ее и пустила.
– Милая и кокетливая, – заорал Робэрт – это когда ей от двадцати до тридцати и сиськи четвертого размера минимум.
– Ну, компьютеру до лампочки сиськи, – разумно заметил программист – да и возраст ты тоже не указал. Видимо система посчитала ее интеллигентной, милой и даже кокетливой.
– Да, а почему твой ящик не пустил в дом моих друзей? Они пришли ко мне в дом, а эта чертова штука не только не сообщила мне, но еще вызвала наряд полиции?
Паша нашел нужный эпизод и расхохотался. От чего драматургу захотелось вцепиться программисту в горло, но природная трусость и на этот раз позволила ему избежать травм.
– «Всякую пьянь, ругающуюся матом и блюющую по подъездам даже близко к дверям не подпускай, пусть с ними мусора разбираются» – процитировал он очередное указание системе безопасности – Думаю, друзья твои были слегка трезвые, говорили отнюдь не на языке Пушкина и нагадили в подъезде.
– Да ты знаешь, что это были за люди? – Робэрт нервно перебирал пальцами край винтажного свитера – Их по телевизору чаще рекламы прокладок показывают!
– Робэрт, – все еще улыбаясь сказал Паша – система не может работать такими категориями. Она делает только то, на что ее запрограммировали, в данном случае ты сам.
– Ты издеваешься?!
– Нет, – Паша примирительно поднял руки – ни в коем случае. Просто объясняю. Это же компьютерная
