соберу, – обрадовалась девушка. – Только дверь запру, а то кто-нибудь еще нагрянет.
Она буквально запорхала, включив электрический чайник и вынув из нижней секции шкафа поднос с чашками, чайными ложечками и блюдцами. Потом появились два больших контейнера, две сахарницы с колотым сахаром и сахаром-песком, большой лимон и коробка конфет «Коркунов».
Елизавета решительно отодвинула на край стола монитор, постелила кружевную скатерть и расставила на ней чайные приборы. Из контейнеров она извлекла два огромных куска пирога и порезала их, после чего положила кусочки на большое блюдо.
– Вам какой чай, Татьяна Александровна? Черный или зеленый? – спросила Елизавета.
Я бы предпочла, конечно же, кофе, но Елизавета, словно прочитав мои мысли, сказала:
– Правда, есть еще и кофе. Но я его принципиально не пью, он забирает кальций у организма, поэтому очень вреден. Но для посетителей у нас всегда есть растворимый, Константин Александрович требует… требовал, чтобы кофе всегда был под рукой. Ну, мало ли кто захочет. Вместо чая. Так вам кофе или чай?
– Давайте чай, – сказала я, рассудив, что лучше чай, чем растворимая бурда вместо кофе.
Когда чай был заварен и разлит по чашкам, Елизавета предложила:
– Попробуйте пироги, Татьяна Александровна. Один с персиками, а другой – с яблоками. Сама пекла.
Я откусила кусок и от того и от другого. Пироги оказались очень вкусными.
– Изумительные пироги, – похвалила я.
– Сама пекла, – с гордостью повторила Елизавета. – И тесто сама ставила. Я никогда не беру готовое. Все люблю сама делать. И пеку пироги очень часто, люблю их очень.
«Тогда понятно, почему у тебя, голубушка, такие излишки жира и полное отсутствие талии, – подумала я. – Тут уж так: или фигура, или пироги».
– Так, наверное, это очень долго? – спросила я. – Замешивать тесто, потом печь.
– Да ну, что вы, совсем недолго. Я вот утром вчера покрутилась-покрутилась, поставила тесто, с работы пришла – нас рано отпустили – пришла домой и все испекла.
Елизавета налила обжигающе горячий чай в блюдечко и принялась дуть на него, а потом стала пить с сахаром вприкуску. В этот момент она мне напомнила кустодиевскую купчиху.
– Так вы сейчас и не работаете по-настоящему? – уцепилась я за фразу о том, что вчера их рано отпустили.
– Да… почти не работаем, – Елизавета поставила блюдце на стол и махнула рукой, – какая уж тут работа… у нас и руководства-то совсем не осталось на месте. Да вы пейте чай, Татьяна Александровна, я вам еще подолью. Это настоящий кенийский, высшего качества.
Я и сама поняла, что пью не фуфлыжный напиток. Но ведь я здесь не затем, чтобы чаи распивать да пироги трескать.
– Скажите, Елизавета, у Константина Александровича были враги? – спросила я прямо.
Девушка даже отшатнулась:
– Враги? Да вы что? Какие враги? Нет, конечно!
– Ну, не враги, а может быть, недруги? – я несколько
