конечно. У нас есть специальная статья расходов. Но с этими вопросами идут к заместителям.
– Значит, было только два визитера, Лисенчиков и Колесниченко, – задумчиво произнесла я. – Скажите, а телефонные звонки к вашему шефу в эти дни поступали?
– Ой, ну конечно же, были. Только я принимаю их в то время, когда Константина Александровича нет в кабинете. А так – на звонки отвечает он сам.
«Странно, ведь почти везде сначала секретарь снимает трубку и спрашивает, кто и по какому поводу звонит, – подумала я, – ладно, в каждой избушке свои погремушки».
– И что, были такие звонки, на которые отвечали вы? Или шеф в эти дни всегда находился у себя в кабинете?
– Ну, почти все время. Только один раз я ответила. Это когда Константин Александрович уже уехал.
– И кто же звонил? Мужчина, женщина?
– Мужчина.
– И что он хотел?
– Он просил передать Константину Александровичу, что долг платежом красен.
– Вот как? Это все?
– Ну да, все.
– И этот мужчина не назвал себя?
– Нет, он только сказал, что Константин Александрович знает, о чем идет речь. Наверное, поэтому он и не стал называть себя.
«Очень интересно. О каком долге шла речь? И не в этом ли причина убийства? – подумала я. – Мог ли Бартелеймонов не выплатить долг, а его за это убили? Но в таком случае звонивший ничего не выиграл. Наоборот, он только потерял. Ведь покойник не может отдать долг».
– А вы, Елизавета, передали шефу этот разговор с напоминанием о долге?
– Да, конечно. Я все в точности передала.
– А что Константин Александрович? Как он воспринял? Удивился? Расстроился?
– Нет, и не удивился, и не расстроился. Он спокойно сказал мне «спасибо».
– И вы поняли, для него этот звонок не был неожиданностью? Что он в курсе того, кто напомнил ему о долге, хотя звонивший и не назвал себя.
– Да, все так.
– Теперь скажите, а каким тоном говорил это мужчина? Был ли он недоволен, сердит? Может быть, вы уловили в его голосе угрозу?
– Да нет, он нормально разговаривал. Ничего такого, о чем вы говорите, не было.
– А голос у мужчины был какой? Ну, можно было понять, пожилой это человек или, наоборот, молодой?
– Я думаю, что этот мужчина, который звонил, был все-таки… в годах. Ну, молодым его точно нельзя назвать.
– Может быть, вы заметили, что мужчина как-то необычно произносит слова? Гнусаво, например, как если бы у него был заложен нос? Или он, например, не выговаривает букву «эр»?
– Да все он выговаривал, все четко сказал, все буквы.
– А когда он звонил?
– Ой… вот не помню точно. Я ведь звонки передаю устно, запись не ведется. Но помню, что это было несколько дней назад.
– Ладно. Давайте теперь перейдем к взаимоотношениям
