сложившейся ситуации, у нас не остается ничего другого, как самостоятельно, через интенсивный научный поиск:
а) восстановить утерянную часть йоги; б) приспособить ее к жизнедеятельности современного человека.
При этом за исходную основу берется синтез внутреннего опыта индивида и той части науки йоги, которая дошла до нас. Опираясь на эту основу, нужно действовать согласно тому, как это изложено в одной древнеиндийской притче, которая приводится ниже.
Однажды монарх решил казнить своего придворного. Предварительно он заключил его на вершине высокой башне. Преданная ему супруга пустила по стене башни шелковистую гусеницу, которая доползла до верха, оставляя за собой тонкую нить. К ней супруга придворного привязала шелковую нить, которую тот поднял наверх. Затем таким же способом на вершину башни был доставлен тонкий прочный шнур, а затем и канат. Закрепив канат на вершине башни, придворный спустился вниз. После этого он со своей супругой покинул страну, избежав тем самым смертной казни.
Много ли у нас шансов найти самим утерянную часть йоги и постигнуть на ее основе мышление, которое назовем системно-смысловым мышлением в русле многоуровневого и многомерного познания себя и мира?
Если мы будем действовать по алгоритму экстравертной науки, то шансов у нас нет никаких. Здесь мы имеем в виду коллективное научное производство на базе данных разного рода механических приборов, с применением методов математики, при отрицании существования всего того, что не укладывается в эти рамки. В свое время, А. Эйнштейн писал о том, что он не допускал бы в науку людей, которые видят в ней способ утверждения своей личности или пытаются решить в ней сугубо узкие, прикладные задачи. При этом он добавлял, что наука, к сожалению, заполняется, в основном, именно такими людьми.
Овладевать наукой мышления в одном случае можно как в жмущейся от страха и неуверенности в себе овцы, так и уверенного в своих силах льва, о чем рассказывает одна древнеиндусская притча.
Затерявшийся, отбившийся от своих собратьев, маленький львенок приблудился к стаду овец, которые приняли его и воспитали как овцу. Когда он вырос и стал мощным львом, он продолжал бегать овечьей походкой и блеять словно овца. Однажды на стадо напал «настоящий» лев. Все овцы бросились бежать, а вместе с ними и лев, считающий себя овцой. Вид убегающего от него льва настолько поразил нападающего на стадо царя зверей, что он решил поймать льва, ведущего себя как овца. Когда он догнал и схватил беглеца, лев-овца жалобно проблеял: «Не ешь меня». «Как же я могу съесть тебя, если ты такой же как я, а по своему виду даже крупнее и сильнее меня. Пойдем со мной!» – прорычал матерый лев. Он подвел льва-овцу к озеру и сказал: «Посмотри на свое отражение в воде. Ты такой же лев, как и я». Взглянув на свое отражение в воде, лев, возомнивший себя овцой, вдруг понял, кто он есть на самом деле. Он грозно зарычал и убежал вместе со своим собратом вести тот Образ жизни, который был предназначен ему по его рождению.
Чтобы
