жизненного опыта. Наверно, потому, что буквально неразлучны… Говори ты, – Главный биолог указал на сидящего справа.
– Мы бросили жребий, – начал тот, покосившись на своего двойника, – и решили, что его будут звать Второй биолог, а меня Второй-бис биолог. Но это пока, – торопливо добавил он. – А потом мы придумаем что-нибудь поблагозвучней.
Глава 3
Среди лекарств, ему приписанных, наверняка были успокоительные, иначе он просто не мог объяснить свое отстраненное спокойствие. Был в этом и отрицательный момент, потому что покой в мыслях логически вел к равнодушию, а если не прямо к нему, то к состоянию очень близкому. Однако положительного было, естественно, гораздо больше. Все-таки приятно более или менее уравновешенно анализировать то, что случилось в последние несколько дней. Богатые событиями дни выдались, что говорить.
Рассуждая здраво и непредвзято, надо было в первую очередь признать, что они – Капитан, Главный биолог и он сам – допустили ошибку стратегического порядка. Может быть, стоило не торопиться, в кулуарных беседах выяснить осторожно отношение главных к личному бессмертию, подавая его па первых порах как гипотетическую возможность выхода из создавшегося положения. Потом попытаться как-то промоделировать их возможную реакцию… Ведь предвидели же они самое резкое неприятие открытия со стороны кое-кого из главных!..
Действуй они похитрее, подипломатичней, наверняка на Совете не обозначилась бы столь отчетливая оппозиция.
Одно хорошо – выговорились все. Вволю… И то, что Совет так резко размежевался, тоже неплохо в конечном итоге. При новом обсуждении гарантированно поднимется более широкий круг проблем, а это повысит шансы того, что решение будет правильным.
Ведь идея Главного биолога, что ни говори, идея безумная. Правда, тем и привлекает. А когда проходит шок, ею вызванный, от безумия мало что остается…
Впрочем, одернул себя Главный планетолог, это уже чисто субъективное. Это только в его восприятии идея личного бессмертия имеет под собой реальную основу. Только голова начинает кружиться от разворачивающихся перспектив… Не так, разумеется, как кружится сейчас.
Главный планетолог пошевелился, стараясь лечь поудобнее. К горлу вновь подступила тошнота, голова налилась тяжестью, а стены каюты дрогнули и медленно пошли вкруговую.
Еле слышно фыркнул медицинский автомат, на лицо опустилась мягкая маска, и Главный планетолог жадно вдохнул терпкий газ. Еще несколько глубоких вдохов – и комок в горле рассосался, стены обрели прежнюю неподвижность. Автомат убрал маску.
«Ну вот, – отрешенно, будто о ком-то постороннем, подумал он. – На этот раз пронесло. Лучше не двигаться. Ведь каждый раз, стоит шевельнуть пальцем…» Однако думать и вспоминать он еще в силах.
Главный биолог отлично провел первую часть заседания Совета. Он устроил настоящую экскурсию для главных, да такую подробную, что сразу дал им понять – следует ждать чего-то очень и очень
