миллионов.
– Пять, пятнадцать, сто миллионов, – сказала Мирна. – Какая разница. Чепуха.
– Может быть, она имела в виду деньги «Канадской покрышки»[12], – сказал Бенедикт, пытаясь быть полезным.
Нет, не имела.
– И что мы должны делать с этим? – спросила Мирна.
Она показала на завещание, потом воззвала к Арману, который смотрел на нотариуса, подняв брови.
– У нее есть такие деньги? – спросил он.
– У Берты Баумгартнер? – добавила Мирна. – Мы все в одном доме были сегодня утром? Эта женщина с явно богатым воображением вряд ли была миллионершей.
– Может быть, она была… как это говорят… – сказал Бенедикт.
– Скрягой? – спросил Арман.
– Сумасшедшей, – сказал Бенедикт.
– Мы еще не закончили, – сказал Люсьен.
Он загундосил дальше, но теперь они слушали внимательно, следили за каждым словом, а дары следовали один за другим.
Продаже подлежал ее дом в Швейцарии, а также здание в Вене. Вырученные деньги подлежат разделению между детьми и внуками. При этом миллион долларов получал местный приют для животных.
– Это мило, – сказал Бенедикт.
«Секция 8», – подумал Арман, просматривая цифры на странице. В армии США так называлось подразделение для умственно непригодных. Может быть, Бенедикт нашел точное слово.
– Титул, конечно, переходит, – читал нотариус, – моему старшему сыну Энтони.
– У-у? – протянула Мирна.
Слова к этому времени уже не давались ей, и она перешла к звукам.
– Титул? – спросил Бенедикт. – Это что такое?
– Может, имеется в виду право собственности на дом? – сказал Арман.
Лампы в кухне замигали.
Все присутствующие умолкли, уставившись на светильник, стоящий на сосновом столе, мысленно давая ему команду гореть.
Но подача мысленных команд, как они это обнаруживали на примере мадам Баумгартнер, и их исполнение – нередко две разные вещи.
Свет снова замигал, потом зажегся в полную силу.
Они переглянулись и облегченно вздохнули.
И в этот момент электричество во всем доме вырубилось.
На сей раз без всяких подмигиваний. Прекратились и все звуки. Перестал верещать холодильник, затихла печка, смолкли часы. Они сидели в тишине за кухонным столом.
Дневной свет продолжал проникать внутрь через окна кухни, но он был слаб. Словно растерял силу на долгом пути сюда.
Но вскоре умер и он.
Арман чиркнул спичкой и зажег керосиновые лампы по обе стороны стола, а Мирна зажгла свечи на кухонном островке. Все это на всякий случай стояло наготове.
– У тебя порядок? – спросил Арман, подойдя к двери между кухней и гостиной.
Там он увидел огонь в камине и уже зажженный фонарь.
– Нет проблем, –
Имеются в виду купоны лояльности, выпускаемые компанией «Канадская покрышка» («Canadian Tire money»).
