разворачивать тачку на полпути, мисси!
– Что это вообще значит? – она побормотала еще, но продолжила восхождение.
Приближалась граница расщелины, ритмичный гул – «ву-у-ум-м-м, вум-м-м, вум-м-м…» – становился громче и громче. Наверное, сигнальный маяк. Я взобралась на узкий выступ и потянулась к Джули:
– Дай руку!
Она подала тоненькую, как спичка, ручонку. Я ухватила ее за запястье, перенесла через покореженный остов холодильника и поставила на уступ рядом с собой.
– Передохнем чуть-чуть.
– Я могу идти!
– Не сомневаюсь. Но Улей – дрянное место. Вдобавок они наверняка знают о нашем приближении и готовят теплый прием.
– Ого! Устроят нам вечеринку! – Джули плюхнулась прямо в грязь.
Хм-м-м… Я уселась рядом.
– Ты, случайно, не здешняя?
– Нет, – покачала она головой. – Я – с Уайт-стрит.
Улица эта особенная. Снег, выпавший там в две тысячи четырнадцатом, отказывался таять три с половиной года. Если, несмотря на жару в тридцать семь градусов, на улице лежат трехдюймовые сугробы – в деле замешана серьезная магия.
Все, кто мог позволить себе переезд, смотали удочки.
– Сколько тебе лет?
– Тринадцать. А Рэд на два года старше.
Я бы больше одиннадцати и не дала.
– А матери твоей сколько? Как она выглядит?
– Тридцать пять. Выглядит она прямо как я, только взрослая. Дома есть фото.
– Расскажи о ковене. Кому они поклоняются? Какие практикуют ритуалы?
Джули пожала плечами. Ущелье перед нами, ощетинившееся штырями и ржавым железом, уходило вдаль. По крутому склону вились тонкие щупальца тумана. Откуда-то – слишком далеко, чтобы представлять угрозу, – донесся утробный пугающий рык. Хрипло закричали в ответ стимфалийские птицы.
– Ты знаешь, что эти твари – железные? – спросила Джули.
– Они родом из Греции, – кивнула я. – Слышала историю про Геракла?
– Да. Он был самым сильным человеком.
– В юности ему пришлось пройти двенадцать испытаний…
– Зачем?
– Жена его отца наслала на него безумие. Он убил свою семью и во искупление отправился на службу к царю. А тот жаждал прикончить Геракла, поэтому придумывал ему все более сложные задания. Одним из заданий было прогнать стимфалийских птиц от города. Их перья разили как стрелы, а клювы пробивали прочнейшую броню.
– И как же он это сделал? – изумилась Джули.
– Боги дали ему нечто вроде трещоток. Геракл обернулся в шкуру неуязвимого льва и шумел, пока птицы не улетели.
– Почему в легендах боги всегда вытаскивают героев из неприятностей?
Я встала.
– Они помогают, только если отец у тебя – верховное божество. Идем. Пора двигаться дальше, ведь твой папаша не был богом, верно?
– Он умер.
– Прости. Мой тоже. Подъем, кузнечик, прокачаем твое кунг-фу.
Она отважно перебралась через помятую бочку.
