я не могу! – печально сказал Савва Турлецкий.
– Она просила напомнить вашему преосвященству о похоронах пегой кобылы.
– Вот оно что? – Глаза епископа блеснули и тотчас сделались жалобными. – Неси таз, скот надоедливый!
3
Страдающие темные глаза, бледное чело, безвольно сложенные губы – лицо человека, охваченного мировой скорбью. Его преосвященство стоял у зеркала и старательно жевал орешки, отбивающие запах винного перегара.
– Зовите… ее! – сказал он.
Да, это была она, пани Ирена Деревинская.
Он благословил ее и только потом позволил себе поглядеть на просительницу мирскими оценивающими глазами. Забота придала быстрым глазкам пани Ирены неподступную строгость и волнующую глубину. Его преосвященство был очарован. Он испытывал облегчение от одного только сознания, что унижения, пережитые им на полях пани Мыльской, стоили того.
Пани Ирена хмурила лобик, признав негодными вдруг все слова, которые она заготовила для объяснения своего визита.
– Позвольте пригласить вас к моей трапезе! – выручил красавицу епископ, чувствуя себя героем: от одного воспоминания о питье и еде мутило.
Севши за стол, его преосвященство хватил водки, обомлел от гадкого вкуса, содрогнулся от омерзения к самому себе и – родился заново.
– Разрешите мне удалиться на несколько минут, – испросил соизволения епископ и очень скоро вернулся, одетый в мирское. – Так и вам будет свободнее, пани Ирена, и я буду… свободнее…
– Вы – настоящий рыцарь! – воскликнула пани Ирена, вспомнив слова пани Мыльской.
– Увы! Увы! – возвел руки к небу его преосвященство и предложил тост за озарение светом, источаемым гостьей.
На столе было множество закусок и лакомств, но пани Ирена потянулась к дальнему блюду с вареными раками.
– Вы любите раков! – просиял его преосвященство. – А не хотите ли посмотреть на «рачью свадьбу»?
– Разве и такие свадьбы бывают?
– Еще как бывают!
– Ах! – горестно вздохнула пани Ирена. – Я, конечно, хочу на «рачью свадьбу», но ведь я приехала к вам по скорому и неотложному делу.
– Тогда давайте покончим с делом, если оно единственная помеха в желании жить как хочется.
– Но дело непростое.
– Говорите! Говорите! – вскричал епископ. – Я хочу успеть показать вам прелестнейшую «рачью свадьбу».
– Ваше преосвященство, дело в том, что я почти разорена, – быстро сказала пани Ирена, – но не это меня тревожит. Вчера вечером быдло напало на мой дом, и я чудом спаслась бегством.
– Бунт?! – побагровел епископ. – Вы желаете, чтоб я помог наказать холопов?
– Да, ваше преосвященство, я прошу у вас защиты.
– Говорите же, куда я должен послать гайдуков?
– В Горобцы.
– В Горобцы? Но это же имение пани Мыльской?
