это. А теперь еще здесь разместилась база флотилии с транспортом, горючим, деньгами. Лишь санитарные нормы оставляли желать лучшего, но это было делом поправимым.
Адмирал Дёниц прилетел из Зенгвардена с инспекцией. Как всегда не знающий покоя, он составил себе детальный план проверки, увидел все, поговорил с моряками, проверил верфи и арсенал, послушал, порасспросил людей, надавал советов, сделал для себя заметки.
– Фурман, запишите это... Отметьте это, Фурман, – говорил он своему адъютанту, и тот все тщательно заносил в записную книжку.
Потом они сели в автомобиль и поехали в Банн, где их ждал «юнкерс».
– Осенью, Фурман, мы переедем сюда, – сказал Дёниц, когда автомобиль проезжал по мосту. – Я должен быть ближе к своим людям, быть с ними в контакте, знать их проблемы – от этого зависит все.
Дни шли, лодки приходили и уходили. Приходили с пустыми топливными систернами и торпедными аппаратами, ремонтировались, отдыхали, загружались всем необходимым и снова уходили в море.
Послужной список подводников рос. Кое-что об общей картине того времени дает радиожурнал подводной лодки «U-34». Направляясь на позицию, она перехватывала радиограммы других лодок и заносила, в соответствии с заведенной практикой, в свой журнал.
Одна лодка сообщала: «Все торпеды израсходованы, потоплено 35 000 тонн, возвращаюсь на базу», другая: «Преследую быстроходный транспорт для перевозки войск», третья: «Вижу боевую эскадру», четвертая: «Потоплено 26 000 тонн, одна торпеда дефектная».
На следующее утро на «U-34» поймали сигнал с большой лодки, действовавшей в южной части Бискайского залива: «Потопил три судна. В этом районе ничего не осталось. Прошу разрешения перейти на другую позицию». В это же время другая лодка сообщала о потоплении одиннадцатитысячника, тридцатидвухтысячника и «возможно, судна в 6000 тонн», третья передавала, что находится к северу от Шетландских островов. Четвертая радировала, что конвой противника движется в Бискайском заливе на север, и затем через короткие интервалы сообщала местоположение конвоя.
Одна лодка сообщала метеоусловия. Затем в журнал внесены приказы командования. В контакт с конвоем вошла еще одна лодка. «Вижу конвой», – передавал ее командир. Затем зафиксирован сигнал с еще одной лодки: «Потопил два судна на 16 000 тонн и одно 7000 тонн; два дня назад торпедировал корабль класса «Орион», но не видел, затонуло ли оно».
Далее следует радиограмма с лодки, возвращающейся домой: «Потоплено девять судов на 51 086 тонн». И снова сообщение от лодки, атакующей конвой: «По меньшей мере двадцать судов. Курс юго-запад. Эскорт слабый. Одно судно потоплено». Еще одно сообщение: «Перископ не работает, возвращаюсь. Потопил три судна на 15 000 тонн. Торпедировал танкер «Ателлер», но не видел, как он тонул».
Капитан-лейтенант Рольман, из радиожурнала которого взяты эти выдержки, сам потопил судов на 22 000 тонн, эсминец «Уерлвайнд» и военный танкер, другой командир
