в мое время, в год 865, на Руси впервые в ее истории началась кровавая охота за волхвами, их учениками и помощниками, а также за теми, кто им помогал. Дело было в том, что среди родичей, населявших Сважье и окрестности, не было людей, которые бы не соблюдали Родовые законы и законы Прави. С этим рождались, так жили и никакие князья, пусть они трижды захотели бы, чтобы народ отрекся от своих обычаев, не смогли бы ничего сделать. Аскольд это прекрасно понимал. В Киеве, как я уже говорил, он еще был князем, но отойди за городские стены на тысячу шагов и ты уже попадал в другой мир. И в этом мире царили и выполнялись совершенно иные законы, чем в княжеском тереме.
На самом деле Аскольда больше всего бесил и раздражал именно этот факт. Пассивное, иной раз неявное противление и неповиновение жителей, которым ты мог говорить, что хочешь, но сделают они то, что с его точки зрения было недопустимым. И ничто их не заставит, даже смерть, поступить по-иному. Да, волхвы были первый раз изгнаны с насиженных земель. Да, опустела к осени 865 года Аратынь. Двери в брошенных домах жителей впервые были заколочены, чтобы звери не нашли в них приют. Население ушло на запад и на север в Древлянские земли, где пока еще не было гонений.
Варяжские отряды вошли в Аратынь, но Аскольду все-таки хватило ума пока что не сжигать поселение. Князь первый раз пригласил туда миссионеров, но любители Христа поостереглись там жить, учитывая то, что там был «волховской» воздух, да и ситуация на Руси была тогда для них неустойчивая. Народную любовь можно было видеть по взглядам. Не приживались на нашей земле быстро паразиты и особы, желающие за чужой счет безбедно жить, постепенно погружая людское сознание во тьму и беспросветье.
«Добролюбивый» и «боголюбивый» князь Аскольд, тем не менее, не смущался. Он, как провозвестник новых законов и порядков, делал то, что ему так не советовал Гвирда: рубил направо и налево, не считался ни с чем, пер напролом, чем ухудшал, пусть и незаметно, свое положение. Даже Итахор, ставший после Гвирды на его место, советовал князю действовать более тонко и изощренно, не спешить там, где в этом не было необходимости, но что ты сделаешь, когда тебя что-то изнутри как будто подзуживает, почти принуждает на подвиги? А ничего, поскольку с некоторого времени Аскольд был только лишь вначале полуслепым, а в последние годы своего правления полностью ослепшим исполнителем чужой воли, который, закусив удила, вел Русь к пропасти. К какой пропасти? К ее разделу на уделы. В первую очередь это касалось южной и восточной Руси до черниговских лесов на севере. Эти земли облюбовала для себя Хазария. С них она все больше собирала дань.
Хазары были хитры и брали не только войском, но и лестью, а еще больше деньгами, которыми ростовщики щедро снабжали князей: вначале Дира, а потом и Аскольда. С хазарской точки зрения незачем было воевать с русичами, когда они и так постепенно сдавали позиции. Аскольд не мог защитить, чем дальше шло время, земли на левой стороне Славуты. А что это означало? Лишь то, что он оставлял их на разграбление
