рост как на пляже. Но скрючившись, в самом деле не загоришь – надо постараться, приноровиться. Тогда дядя Коля старательно приноравливался. Ставил рядом три табуретки, на них опрокидывал свёрнутый матрац – получалось высоко, точь-в-точь на уровне балконной перекладины. Солнце в самый раз таким горячим теплом ощущалось на всём теле. Лежать, конечно, на этих табуретках было совсем не удобно и приходилось держаться за что-нибудь, чтобы не упасть. До ног лучи и вовсе дотягивались едва, так что загоравший цеплялся время от времени пятками прямо за перекладину, сгибая ноги в коленях. Перевернуться не боялся – с первого этажа не высоко лететь. Зато серьёзные неприятности доставляли злые языки.
Особенно надоела одна вредная бабка, живущая в их подъезде.
Как раз тут под окнами ходила она каждый день в аптеку – непонятно только, зачем ходить туда каждый день. Может быть наивно надеялась, что когда-нибудь наступит заветный миг и поступит в продажу эликсир вечной молодости или бессмертия. Но такого, разумеется, не могло произойти – дядя Коля точно это знал, поэтому в аптеку не ходил, наслаждался жизнью, не обращая внимания на морщины, вставную челюсть и перебои с потенцией. Иллюзий относительно долголетия не питал, хотя и воспоминаниями пока не увлекался, рассчитывал получить от жизни в свои пенсионные годы пусть не слишком сладостный, но всё же заслуженный десерт. И бессмертием не грезил – смотрел правде в глаза, лишь иногда задумывался, что когда-то этот роковой час наступит: для кого раньше, для кого позднее… А эта тётка закричала на него однажды – он сильно вздрогнул, перевернул табуретку и чуть не упал.
– Бесстыжий развратник!
Почему-то сразу догадался, что кричит ему.
– Почему развратник? – изумился в ответ.
– Лежишь тут голый совсем! – пояснила тётка чуть тише.
– Я у себя дома – как хочу, так лежу.
– Но видно ведь!
– А ты не смотри…
– Бесстыжий! Старый, а какой бесстыжий…
– Сама будто молодая…
Дядя Коля поворчал и расстроенный ушёл с балкона.
Так стало продолжаться изо дня в день.
Но как-то раз выдался тихий денёк – тётка или устала ругаться и прошла молча или вовсе не проходила. «Померла может от своих лекарств», – подумал Николай. И в этот момент словно знак свыше на его ноги откуда-то сверху вылилось целое ведро нечистот.
– Вот зараза! – воскликнул старик, вспомнив, что эта вредная особа живёт выше него где-то на пятом или на шестом этаже.
Забежал в квартиру, сразу бросился в ванную.
– Дозагорался, – посмеялась ему вслед престарелая жена.
– До-за-го-рал-ся, – передразнил старик и закрыл дверь.
Давно они уже жили вот так – отгораживаясь друг от друга закрытыми дверями. Лет двадцать назад, в самый разгар измен и разврата Коля всерьёз хотел развестись – сын
