вернуться обратно.
Астрид хватает перекладину напротив и прыгает, затем разворачивается так, чтобы повиснуть на ногах. – Теперь ты, – подсказывает она.
Я спрыгиваю, пытаясь махать ногами все выше.
– Выше, выше, – настаивает она, ее руки протянуты ко мне. – Ты должна быть выше меня, когда я скажу отпускать гриф. – Я с силой выталкиваю тело вверх, управляя стопами.
– Уже лучше. По моей команде. Три, два, один – сейчас! – Но мои руки остаются приклеенными к трапеции.
– Дура! – кричит она. – Все в цирке зависит от времени, от синхронности. Ты должна слушать меня. Иначе из-за тебя погибнем мы обе.
Я возвращаюсь обратно на площадку, потом слезаю с лестницы и снова встречаюсь с Астрид на земле.
– Ты ведь наверняка делала это на гимнастике, – говорит она. Она явно раздражена.
– Это было по-другому, – отвечаю я. «На высоте десяти метров все по-другому», – добавляю я про себя.
Она складывает руки.
– Ни один номер не обходится без этого.
– Я никак не смогу сделать этого, – настаиваю я. Несколько секунд мы стоим и пристально смотрим друг на друга и молчим.
– Если ты хочешь уйти, иди. Никто от тебя ничего и не ожидал.
Ее слова звучат для меня как пощечина.
– Особенно ты, – резко отвечаю я. Она хочет, чтобы я провалилась. Она не хочет, чтобы я была здесь.
Астрид пораженно хлопает глазами, у нее на лице что-то между гневом и удивлением.
– Да как ты смеешь? – спрашивает она, и я пугаюсь, что зашла слишком далеко.
– Прости, – говорю я быстро. Ее лицо чуть-чуть смягчается. – Но это ведь так, правда? Ты не веришь, что у меня получится.
– Да, я не верила, что из тебя что-то получится, когда герр Нойхофф предложил это. – Она говорит это нейтрально, прагматично. – И до сих пор не верю.
Она берет меня за руку, и я задерживаю дыхание, ожидая, что она скажет мне что-то ободрительное. Но вместо этого она срывает ленту с моего запястья, так что я невольно вскрикиваю, кожу дерет от ожога. Мы смотрим друг на друга тяжелым взглядом, никто из нас не моргает. Я ожидаю, что она скажет, что я должна уйти. Конечно, они отправят нас восвояси.
– Приходи завтра, – уступает она, – и мы попробуем еще раз, в последний раз.
– Спасибо, – говорю я. – Но Астрид… – Мой голос звучит умоляюще. – Должно же быть что-то еще, что я могла бы делать.
– Завтра, – повторяет она, прежде чем уйти. Глядя на то, как она удаляется, я чувствую тяжесть в желудке. Я была благодарна второму шансу, но я знаю, что ситуация безнадежная. Что завтра, что через год – я никогда не смогу отправиться в свободный полет.
Глава 6
Ноа
Тео лежит у меня на груди, прижимаясь ко мне теплой щекой – он любит так спать.
– Тебе следовало бы уложить его. – Грета, горничная, которая присматривает за Тео, когда я хожу на репетиции, не раз ругала меня за эти две недели,
