ты захочешь.
Не захочу. Не хочу быть той девочкой, о которой думают так, как думают они. Так, будто для такой как я, разрыв с парнем может значить слишком многое. Это не так. И близко не так. Просто это случилось в неподходящее время и всего-то.
Доктор замечает, как я тереблю рукав толстовки в районе левого запястья. Заметив то, что он заметил, я оставляю в покое рукав и опускаю глаза.
– Я дам тебе домашнее задание, – бодро заявляет доктор Бордман.
Я удивленно вскидываю брови.
– Вы серьезно?
Он кивает и указывает в мою сторону ручкой.
– Покрась волосы, освежи цвет, он слишком потускнел.
Невесело усмехнувшись, я хватаю свою косу.
– Правда?
Моя заинтересованность волосами не пропадет даже в гробу. Слава богу, у меня хватает ума не сказать это вслух.
Доктор Бордман, видимо, давно прощупал те места, на которые на меня можно надавить.
– Правда-правда.
Я знаю, что он делает, но спорить не собираюсь.
– Будет сделано, – заявляю я.
Он удовлетворенно кивает.
– И еще кое-что.
– Что?
– Послушай музыку. Прогуляйся по парку или торговому центру и послушай музыку.
Мне не составляет труда понять, что он хочет. Думает, что гуляя и слушая музыку, я захочу вылезти из своего кокона.
– У меня много уроков, – пытаюсь возразить я.
– Сделай это, Эйви.
***
Уже в машине я прошу Хелен оставить меня возле стадиона, который находится возле начальной школы. Она неуверенно смотрит на меня.
– Зачем?
– Хочу прогуляться. Я недолго.
Но Хелен продолжает свою внутреннюю борьбу. Еще весной я бы жутко разозлилась на нее.
– Доктор Бордман сказал мне прогуляться и послушать музыку. Можешь позвонить и уточнить.
По неуверенному взгляду Хелен, могу точно сказать, что она именно так и сделает.
– Хорошо. – Она останавливает «Крайслер» на пустеющей парковке и наблюдает, как я хватаю с заднего сиденья свой рюкзак.
– Я, правда, не задержусь, – убеждаю ее я.
Хелен кивает, и я захлопываю дверцу. Она уезжает не сразу, но когда все же уезжает, я облегченно вздыхаю. Все же док дал мне хороший совет. Или нет. Пока не уверена.
Уроки давно закончились, поэтому стадион совершенно пуст. Ветер гоняет желтые листья по пустующим трибунам. Я расплетаю волосы и засовываю руки в карманы своего черного пальто. Сделав несколько шагов, я останавливаюсь и медленно вынимаю из кармана телефон и ищу на дне рюкзака гарнитуру.
Ветер треплет мои волосы в разные стороны, но я не обращаю на это никакого внимания. Сначала я дохожу до высокого сетчатого ограждения и пару минут стою, прислонившись к нему головой. Затем, устав от пронизывающего до костей ветра, я решаю спрятаться от него где-нибудь на нижних рядах трибун.
Прошлой
