оттуда, но притом заработаю…
Я перевела взгляд на ее парня:
– А ты, Ник, как к этому относишься? Это не будет предательством, если твою любимую примут, а тебя оставят здесь?
Он просто пожал плечами.
– Я человек рациональный. А любовь – она не только в том, чтобы человека при себе держать. Это еще и забота о его будущем. Я буду очень скучать по Майе, если такое случится. Но стану повторять себе, что мы все равно бы расстались через несколько месяцев. А если мы потом встретимся, – он мягко улыбнулся своей девушке, – то нам обоим лучше, если она окажется богатой невестой.
Меня их непробиваемость отчего-то начала раздражать:
– Вы действительно думаете, что встретитесь в мегаполисе? И больше того – сразу же влюбитесь друг в друга? – сказав это, я тут же пожалела. Зачем я вообще такие вопросы поднимаю? Может, им проще думать так, а они и без меня разберутся, какова вероятность.
И Майя ответила угрюмо:
– А мы этого не знаем. И ты не знаешь! Вообще никто не знает, откуда берутся настоящие чувства.
– Ну почему же… Кое-кто как раз изучением этого вопроса и занимается. Извините меня, ребята, я лезу не в свое дело. Просто не успела я попасть в систему, как меня взяли в оборот. Зачем же ты отговаривала меня, если сама же мечтала о возможности?
– Не мечтала, не придумывай! Просто согласилась, когда подвернулась. И я тебя не отговаривала – я настаивала на том, чтобы ты не принимала необдуманных решений! Это разные вещи.
Я улыбнулась, обозначая конец всех споров на эту тему, и пододвинула к себе тарелку с изумительным бифштексом. Но притом так и не смогла отделаться от мысли, что со мной не до конца откровенны. А разве люди бывают до конца откровенными? Быть может, Майя тогда решила, что мы с ней – девушки примерно одного возраста, а явный интерес ко мне директора пятого уровня обязательно имеет основания. И если я откажусь, то шанс может выпасть ей. Быть может, я вообще не права на ее счет – она просто останавливала меня от слишком поспешных действий. Быть может, она и сама до конца не понимает, почему поступила именно так. Или все эти варианты не верны – человеческая психология не так проста, чтобы свести ее к математическому примеру.
Первый рабочий день по сравнению с кафе, где я пахала несколько лет, нельзя было даже назвать в полной мере рабочим. Сотрудников было чуть больше, чем дел. Я помыла посуду после завтрака, натерла овощей для салата, разнесла блюда на обеде и перед полдником проверила салфетницы, чтобы были полными. Вроде бы и весь день в столовой, а на самом деле больше приветливой болтовни, чем работы. Говорили обо всем подряд, но и других уровней касались – и всегда отчетливо звучала мысль, как же всем повезло работать на третьем. Я уже не уточняла: так ли на самом деле, или они себя только убеждают, от ответа на этот вопрос уже ничего не зависело. Мягко говоря, от такой расслабленности с непривычки можно и заскучать.
После ужина я дождалась мистера Кинреда в коридоре возле лифта.
– Здравствуйте,
