в последние десятилетия XIX в. влияние либеральных идей начало ослабевать. Их затмили доктрины этатизма. Этатизм – нам придется иметь с ним дело позднее – это система социально-политических идей, не имеющая исторических предшественников, не связанная с прежними теориями и концепциями, хотя – если учитывать особенности рекомендуемой им экономической политики – его можно с известным основанием назвать неомеркантилизмом.
2. Слабость немецкого либерализма
Почему же, несмотря на то, что примерно в середине XIX в. немцы, интересовавшиеся политикой, были едины в приверженности либерализму, страна не сумела стряхнуть ярмо абсолютизма и установить демократию и парламентскую форму правления.
Начнем с сопоставления условий в Германии и в Италии, которая находилась в похожей ситуации. Итальянцы тоже были настроены либерально, но итальянские либералы были беспомощны. Австрийская армия была достаточно сильна, чтобы подавить любую попытку революционного переворота. Иностранная армия держала либерализм в узде; от австрийского владычества Италию освободили другие иностранные армии. В Сольферино, в Кёниггреце и на берегах Марны[23] французы, пруссаки и англичане вели сражения, избавившие Италию от правления Габсбургов. Подобно тому как итальянский либерализм был бессилен против австрийской армии, так и немецкий либерализм не мог противостоять армиям Австрии и Пруссии. В составе австрийской армии немцев было немного. Армия Пруссии, разумеется, была преимущественно немецкоязычная; литовцы, поляки и другие славяне составляли меньшинство. Но огромное число этих людей, говоривших на одном из немецких диалектов, было набрано в армию из политически еще не проснувшихся слоев общества. Это были выходцы из восточных провинций, с восточных берегов Эльбы, в большинстве своем неграмотные и не знакомые с умонастроениями интеллектуалов и горожан. Они ничего не слышали о новых идеях, были воспитаны в традиции повиновения юнкерам, осуществлявшим административную и судебную власть в их деревнях, которым они были обязаны платить дань в виде оброка и барщины и которые были для них законными господами. Вчерашние крепостные были неспособны ослушаться приказа стрелять в людей. Верховный главнокомандующий прусской армии мог на них положиться. Отряды, разгромившие прусскую революцию в 1848 г., состояли именно из этих людей и поляков.
Таковы были условия, помешавшие немецким либералам превратить слово в дело. Они были вынуждены ждать, когда рост благосостояния и образования приведет этих отсталых людей под знамена либерализма. И вот тогда, верили они, победа либерализма станет неизбежной. Время работало на либерализм. Но, увы, эти ожидания не оправдались. Злой рок Германии заключался в том, что прежде чем удалось обеспечить триумф либерализма, либерализм и либеральные идеи оказались низвергнуты – не только в Германии, но и повсюду – другими идеями, которые и на этот раз пришли в Германию с запада.
