style="font-size:15px;"> Митя зацепился взглядом за командирские часы с красными стрелками.
«Ого! Почти восемь».
Раздался покрик дверного звонка.
– Кто там?
– Марусь, это я.
Дверь отворилась.
– Ну, наконец-то… Мить, давай выпровоживай Дашку… – выпалила прямо с порога жена.
– Тише ты! – цыкнул Фонарёв. – Ещё обидится…
– Нет, пусть лучше я обижусь… Да?
– А сколько она у нас?
– Полдня… Разве в гости так ходят?
– Она же дитё… Не понимает.
– И родители не понимают?
– А что родители? Ты же знаешь, Дашкина мать – проводница… С поезда почти не слезает… Отец её, он это… В моей бывшей бригаде служит – механиком-водителем, кажется…
– Эта Даша Ролик – явная плутня, – не унималась Маруся.
– Ерундейшая чепуха! Дитё есть дитё… Ей хорошо здесь, поэтому-то она домой и не торопится.
Женщина, натолкнувшись на неожиданный довод, замолчала.
– Говорила ли ты Лёшке с Дашей, когда им разбегаться?
– Я ж не думала, что так всё будет…
– Короче, в другой раз говори… Вырабатывай командный голос…
Митя стянул берцы и пошёл в комнату сына.
– Привет, молодёжь!
– Здрасте, дядь Дим!
– О, пап! А мы в «Монополию» рубимся.
– Вижу… Молодцы!
– У меня отели на Гоголевском бульваре и станции «Маяковская», а у Даши… на Арбате…
– Дядь Дим, а вы будете с нами? Ваш любимый башмак, – девочка кивнула на игровую фигурку, – не занят…
Дмитрий Алексеевич взял маленький оловянный башмак и, словно взвесив его, сказал:
– Спасибо, Дашунь, как-нибудь в другой раз! Да и поздно, понимаешь? – Фонарёв заглянул в глаза девочки – в них сияла яркая, чуть пожелтевшая зелень.
«Миленькая, – мелькнуло у мужчины, – но всё портит эта её всегдашняя застиранная жёлтая кофта…»
– А чё там натикало, дядь Дим?
Мужчина вскинул руку с часами, показывая время.
– Ой, я пойду! Уже девятый час…
– Молодой человек, а ну-ка проводи Дашу!
– Да, пап, сейчас…
– Молодёжь, вы это… Вы и завтра можете поиграть… Но только с двух до четырёх…
– Пап, а можно подольше?
– Нет, Лёшка… Мы после четырёх за продуктами поедем в «Ашан».
– А, ну ладно!
– До завтра, дядь Дим!
– Пока, Дашунь! Смотри, телефон у нас опять не забудь…
– Правда, всегда его забываю… – Девочка вся светилась изнутри, точно в ней горела маленькая лампочка.
«Нет, никакая она не плутня, – подытожил Дмитрий Алексеевич, – просто расхристанная немного».
Фонарёв закрыл за детьми дверь и прислушался.
