и пока демонстрировать их кому-либо не собирались. Только личные вещи. Серёга прикупил себе более-менее приемлемое из вещей. Пальто хоть и было пошито в другом веке, но смотрелось вполне органично – стильно и богато. А что по фигуре, так это портной хороший был, из Франции.
Спать этой ночью мы не стали. Занавесили в доме поплотнее шторы, заперли двери, зажгли фонари и начали везде брызгать спреями от насекомых. Только столовую оставили на потом. И просидели в ней до утра, перебирая распечатки, сделанные Серёгой.
– Однозначно выбираю дизельный мотор, – сообщил я, когда прочитал, что ещё пять лет до того времени, как Рудольф Дизель оформит патент. – Серёга, хочешь стать нефтяным магнатом? Мне для мотора солярка потребуется.
– Пока обойдёшься растительным маслом. Сам Дизель представил на Всемирной выставке в Париже модель, работающую на арахисовом масле. Будем рапс выращивать и из него масло отжимать.
– Всё равно надо бы Майкопскую нефть под себя подмять, – не согласился я.
– Николай, не гони коней! Не успеем мы всё сразу и бегом. Вначале мне нужно нормально легализоваться. Откроем пару заводиков «лёгкой промышленности», а потом уже начнём активную деятельность.
– Но патенты нужно сразу оформить. Время идёт, настоящие изобретатели буквально на пятки наступают, – хохотнул я.
Утром Серёга изобразил «возвращение домой». Как он принёс все те баулы, которыми была заставлена столовая, вопросов не возникло. Все посчитали, что Серёге кто-то помог. А я только рано с утра встретил. Серёга душевно поздоровался с Павлиной Конкордиевной, подарил ей шикарную шаль в тёмных тонах, но такой богатой расцветки, что поразил даму в самое сердце.
– Ещё привёз французский препарат от вшей, клопов и прочих насекомых, – продолжил Серёга. – Так что сегодня будем дома прибираться. Павлина Конкордиевна, большая просьба не распространяться соседям о моём предпринимательстве.
Перину Ивана Григорьевича наконец снесли на конюшню. Я и свою вынес туда же, но Маруська её быстро прибрала. Кровати и сундуки тоже вынесли пока во двор. Ещё ночью мы из сундука Ничипора вынули его личные вещи и выкинули через портал. Серёга сообщил всем домочадцам, что Ничипор получил расчёт и нанялся к другому купцу, отправившись с ним в Темрюк. Ничипора в доме Ситникова не очень любили и горевать о потере помощника никто не стал. Правда, мне задали вопрос об открытии лавки для торговли.
– Как только Сергей Павлович закончит свои дела в столице, купим заведение поприличнее, – сообщил я. – У нас будет совместное владение магазином.
Павлина Конкордиевна недоверчиво покосилась на Серёгу, но не осмелилась сказать что-то против.
Я же ринулся отмывать комнаты от грязи и трупиков насекомых. Вычищали дом до самого вечера. Сергей ватных одеял принёс четыре штуки и постелил их вместо перин на кроватях. Сам он устроился в комнате Ивана Григорьевича. Спать в моей спальне на сундуке Серёга больше не хотел. Объёмные купеческие подушки тоже перенесли во флигель. Снова
