то, пожить среди юных прелестниц – ax, прекрасно!
Грех
Тут же окрестили новым именем «барышню» – Бориса теперь звали Ириной. Дело осталось за главным – ввести юного князя в кремлевский гарем.
Случай вскоре представился. Иоанн Васильевич позвал на трапезу князя Воротынского.
Тот перекрестился перед образами:
– Господи, пронеси! Никогда не знаешь, вернешься ли в свои хоромы от этого гнусного изувера.
Молитва сердечная, видать, дошла до Создателя.
Разгрызая жареного жаворонка (эту птицу царь всегда велел подавать на стол – знал толк в еде), Иоанн Васильевич, утирая ладонью жирные уста, повернулся к Воротынскому:
– Как, князь, жизнь твоя течет?
Тот перекрестился:
– Слава нашему государю, все благоуспешно. Только заявилась нынче ко мне некая девица Ирина, дальняя родственница. Нищая совсем, сиротинушка горькая, первый раз ее вижу. Но, государь, доложу – красоты необычайной, как парсуна нарисованная.
Иоанн Васильевич втянул ноздрями воздух:
– На кой ляд она тебе? Отправь в царицын терем. Пусть поживет, а там суженого ей найдем – по красоте и достоинствам.
Воротынский низко поклонился:
– Слово твое, государь, золотое! Нынче и пришлю.
Толкование снов
Царица Анна открыто предавалась блудному греху. Ее любовниками чаще всего были слуги, те, кому всегда был доступ к государыне. Иоанн Васильевич знал о похотливых проделках супруги, но, как нередко бывает между сластолюбивыми парами, он закрывал глаза на ее похождения.
Царица, словно в благодарность, стремилась обрести для гарема самых соблазнительных девушек. Вот и теперь она с удовольствием рассматривала вновь прибывшую «девицу Ирину». Та была стройна, с удивительно красивым лицом, на котором выделялись крупные, скромно потупленные очи. Под роскошным опашнем алого сукна угадывалась ладная, налитая фигура.
– Ты, Ирина, чья дочь? Где жила? – вопрошала с искренним любопытством царица. – Песни играть умеешь? Государь-батюшка к нам наведывается частенько, любит песни послушать, пляски посмотреть. А жемчугами и гладью хорошо вышиваешь? Без дела сидеть девушке негоже…
За «девицей Ириной» сразу же установилась слава замечательной рассказчицы. Часами можно было слушать ее повествования про Бову-королевича или Хозая-прозорливца. Но настоящий восторг объял всех девиц, а особенно царицу, когда «Ирина» стала сказывать истории весьма смелые: о знакомстве жениха с невестой, о том, как баба попа в погреб спрятала, как мужик на яйцах сидел и прочее забавное.
Однажды поутру царская любимица Сонька Воронцова томно потянулась:
– Ах, какой сон мне нынче был страхованный! Иду будто себе по лесу темному, да вдруг на меня обезьян выскакивает, из себя большой и все соответственное. Как повалил он меня на сырую землю да как стал катать…
Царица хмыкнула:
– Пробудилась
