убийц, именующих себя не без черного юморка «Синдикат великих киллеров». СВК.
О заказчике убийства ни слова.
Зато давалась привязка, как можно выйти на этот СВК, повесив сообщение на определенном сайте. (Текст прилагался.) И ждать ответа. Давалась рекомендация: при возникновении вопроса «Откуда вы о нас узнали?» можно сослаться на определенного господина.
– Интересно, откуда у информатора такие конфиденциальные сведения? Подробности.
Сыщики переглянулись. Паршин поморщился: пованивает дельце, ох пованивает.
Но интересно – жуть!
Процесс захватывал уже и Евдокию. Напротив нее сидела неординарная сдвинутая дамочка – хоть в кино ее снимай, уже и грим наложен! – в руках бумажка с информацией, способной на тот свет отправить.
Но интересно – до костей! Зуд побежал по пальцам. От листка как будто электричеством долбило.
Видя, что сыщики дочитали и ознакомились с посланием, Камилла затушила в пепельнице уже вторую сигаретку и выразительно поинтересовалась:
– Ну? Мы договорились?
Олег невозмутимо произнес:
– Нам надо подумать. По совести сказать, я не очень понимаю, какого результата вы от нас ждете? Вы разумная женщина, Камилла, найти конкретного убийцу вашего отца у нас навряд ли получится. Нет. Не получится наверняка! Давайте будем честными.
– А я и не жду, что вы мне снайпера на блюдце принесете. – Шляхтич подалась чуть-чуть вперед и, в упор разглядывая сыщика, определилась по цели: – Мне нужно лишь подтверждение факта – Синдикат имеет место быть. И уже с этой подтвержденной информацией я пойду в прокуратуру. Или ФСБ. Как карта ляжет.
Относительно «карты» Дуся поняла буквально: гадать отправится мадам. Не исключено, прежде чем войти в контакт с земными сыщиками, черноглазая брюнетка уже провела сеанс связи с духами достойных предков. Сама же говорила – ночью не спала. Чем, спрашивается, занималась?
Паршин в свою очередь подумал: «Да, да, конечно. Дамам, что имеют на Москве репутацию шизофреничек, в прокуратуру можно только с полной доказательной базой, свидетелями и кучей подшитых бумажек. Иначе – попрут, начнешь права качать, и санитаров вызовут. Сочувствую от всего сердца».
И поскольку напарники находились на разной волне, слова Евдокии безмерно удивили Паршина.
– Камилла, а может быть, вам сразу же идти в прокуратуру? С вашими-то связями, с вашим умением убеждать и правильно вопрос поставить…
Лесть, что отлично проскочила с тетей Машей, отрикошетила от Шляхтич, как сухая горошина от танка.
– Евдокия, дорогая, посмотрите на меня. – Богачка, немного изогнувшись в талии, изобразила у лица жест, похожий на обмахивание веером. – Я сильно похожа на мадам, которую ждут в следовательских кабинетах? Давайте-ка, как предложил Олег, беседовать по совести. Вы знаете, что у бюджетников на таких, как я, стойкая идиосинкразия. Личная, врожденная непереносимость. Аллергия, проще говоря. И вот вы.
