замираетхолодная высь синевы.
Проплыли пролётные птицы,
и хочется в эти деньки
не умничать, не суетиться,
а просто стоять у реки.
А просто – пойти по аллее,
где завтра задует пурга,
где клёны стоят, как олени,
подняв золотые рога.
И ждать первый снег, словно друга, –
душа обновилась вполне:
и злоба, и зависть, и мука
сгорели в осеннем огне.
«Исчезло лето восвояси…»
Исчезло лето восвояси,
и, от разлуки загрустив,
костром высоким вспыхнул ясень
средь равнодушных серых ив.
Затрепетал, листвой заплакал:
давно не ласкова заря…
И в желтых листьях, как в заплатах,
под ним усталая земля.
Октябрь! Златою сединой
блестит осокоря верхушка.
Печаль, осенних дней подружка,
подружит, видно, и со мной.
Ещё лесок за Волгой рыж,
и взгляд реки спокойно-синий,
но по утрам на склонах крыш
серебряно искрится иней,
и как-то пусто во дворе.
Под лавкой кот о лете тужит.
Словно букашка в янтаре –
листок внутри замёрзшей лужи.
Октябрь! Он вроде брата мне:
любезный друг и собеседник.
Он грустью душу мне засеет.
А всходит радость по весне!..
«Легко слетает с лип листва…»
Легко слетает с лип листва.
По ней бродить весь день отрадно.
Но горизонта тетива
натянута так беспощадно!
Ещё момент, ещё чуть-чуть,
еще как будто есть надежда,
но – полетят, не дав вздохнуть,
на землю стрелы первоснежья!
И вмиг – иное на уме,
на сердце новая отрада.
Ты улыбаешься зиме,
как будто так оно и надо.
И, дело тайное верша,
в который раз, на удивленье,
не плачет, а поёт душа
над вечным чудом обновленья.
Метель
…И звёздной высоте
сиять теперь не скоро.
Метель,
метель,
метель
заполонила город!
Ледышками звеня,
гуляет и скандалит
зима,
зима,
зима
морозно-молодая!
Скучаешь – нос в стекло,
потом чаёк, постель.
Не слишком ли тепло?
А ты
шагни
в метель.
Проспект огнями жёлт,
моргают этажи.
Ох,
