его надо держать на коротком поводке, – Пьер сверился с часами, – а нам надо уходить отсюда, – он узнал загорелого парня, заглянувшего в кафе.
– Еще минута и он тоже меня узнает, – Пьер взял палку, – но здесь есть черный ход и и расторопная официантка, – девушка подлетела к столику нового гостя.
– Сматываемся, – шепнул Пьер Надин, – он упоминал, что приедет на Олимпиаду, но тогда я еще не знал, что тоже здесь окажусь, – Надя взглянула на столик.
– Наследный принц Швеции, – кивнула девушка, – ты с ним знаком? – Пьер пропустил ее вперед.
– Я обедал с королевской семьей, – улыбнулся он, – в Швеции все демократично. Надеюсь, что мы больше не столкнемся. Пошли, – велел инспектор, – устрою тебе внеурочный экзамен в Старой Пинакотеке…
Они исчезли за дверью с табличкой «Служебный выход».
Закинув загорелые ноги на ручку обитого истинно немецким плюшем кресла, Надя изучала собственные фотографии в июльском Vogue. Американцы попросили ее стать блондинкой.
– Костюм будет синим, – предупредила ее по телефону напористая дама, редактор отдела моды, – мы считаем, что светлые волосы лучше подойдут к этому оттенку…
Сет снимали в Брюсселе, на старинной улице, где в военные времена помещалось швейное ателье Портнихи. Особняк им показал отец.
– Здесь прятались я и покойный дядя Питер, – усмехнулся доктор Гольдберг, – здесь стоял передатчик вашей мамы, здесь мы хранили поддельные документы, – Надя зашелестела страницами журнала.
– Но этот снимок сделали на вокзале, – девушка вздохнула, – я должна была нести саквояж от Ателье Майер, – в последнюю минуту фоторедактор отобрал у Нади багаж.
– Иначе вся работа пойдет к черту, – парень хлопнул себя по лбу, – я забыл, что она, – американец ткнул пальцем себе за плечо, – внесла тебя в черный список, – Надя только закатила глаза.
Обед в Хэмпстеде блистал отсутствием Сабины и Инге. Ничего другого Надя и не ожидала. Сабина пребывала в Голливуде, на съемках «Китайского квартала», профессор Эйриксен проводил летнюю школу в Норвегии.
– Она никогда меня не простит, – поняла Надя, – а Инге всегда будет меня избегать. Некоторые вещи не забываются, – она захлопнула Vogue, – но хватит об этом думать, надо идти вперед.
Надя затянулась сигаретой. С золоченого подиума в вестибюле доносились тихие звуки фортепьяно.
– С Генриком все по-другому, – пришло в голову Наде, – Адель знает о случившемся, однако в этом она не похожа на сестру, – с Аделью и Генриком она не чувствовала никакой неловкости.
– У них есть заботы важнее, – хмыкнула девушка, – они ремонтируют дом, – особняк стоял в лесах, – но понятно, что они заняты не только обустройством, – приехав с ней из аэропорта в отель, Штрайбль весело сказал:
– Новомодной мебели и телевизоров здесь нет, но я
