ещё Лена, я не сказал главного. Если я не успею выбрать, то вы никогда не получите этих денег.
– Лучше замолчи немедленно, – Аглая вновь поднялась, – я проголодалась. Весь в отца, тот тоже изображал из себя провидца, да плохо кончил. Живи и радуйся. Закат сегодня уж слишком кровавый.
За Аглаей поднялась Маргарита, за ней Зиночка, вздохнув, встала и Елена Александровна. Поднялись и девушки, и, не глядя на деда, ушли в дом.
У костра остались только мужчины, и никто из них не решался встать первым. Владимир подложил в огонь поленьев, чуть приподнявшись с места.
– Дед, ты прости, я же тебе говорил, что не могу.
– Понимаю, я и сам не смог.
– А почему ты мне это в молодости не предложил? – взглянув на отца, спросил Сергей.
– Я сам много не знал. Да и женился ты рано.
– Меня, как я понял, ты бы и спрашивать не стал, – глядя на огонь сказал Владимир.
– Ну, если бы я тогда знал то, что знаю сегодня, не стал бы тебя менять. Ты заточен иначе, весь в мать. Живешь с прибыли, с процентов.
– Что в этом плохого?
– Для меня всё. Ладно, пошли.
Григорий Прокопьевич с трудом встал, но сыновья остались сидеть, будто ожидая от отца ещё чего-то.
– Он меня спрашивал лет семь назад, но я отказался, как Ваня, – поднялся и Георгий. – Нет, я за семью всей душой, но зачем? Вы сами справляетесь прекрасно, не обижены судьбой. Мне чужие открытия не нужны, я свободу люблю.
– А у Зины деньги клянчишь на эту свободу? – встал и Сергей.
– Я не клянчу, я в долг беру. Я человек удачи. Увидите, скоро мне повезёт, и я всё верну. Умираю с голоду, со вчерашнего дня не ел.
Продолжал сидеть только Ваня, но на крыльцо вышла Зинаида.
– Сынок, ты что там один сидишь?
– Иду, мама, давно костра не видел.
– Бабушка волнуется.
– Сейчас, ты иди.
Мужчины уже скрылись за дверью, а Ваня оббежал вокруг костра, перепрыгнул через него, поднял голову к небу и закричал: – Я не могу!
И бегом направился к дому.
За столом, несмотря на странный разговор у костра, все улыбались, предвкушая вкусный ужин.
Как умеет готовить Василина, знал каждый член семьи.
Подняли бокалы за здоровье Елены Александровны, закусили холодной телятиной, ещё выпили, нахваливая еду и хозяйку. Присела к столу Василина только тогда, когда гости приступили к горячему.
– Василина, а где твой ребёнок? – развалившись на диване спросил Жорик, папа шутить у нас не умеет.
В гостиной стало тихо.
– Джордж, ты пьян, – опомнилась Аглая Прокопьевна.
– Ну, все же свои. Куда ты его спрятала?
Василина встала и выбежала из комнаты. Стало слышно, как скрипят ступеньки старой лестницы.
– Дурак
