от них.
После этого случая они долго соседний дом обегали стороной, боясь приблизиться.
Уже в деревне Санька нет-нет, а вспомнит:
– Глаша, помнишь, в городе я злодея видела?
Клава вернулась к действительности от того, что почувствовала, как кто-то присел рядом. Это была совсем молодая девушка, почти девочка. Клава подумала, что она не старше её младшей сестрёнки Зины. Как она попала сюда, какое преступление совершила? Девочка доверчиво посмотрела Клаве в глаза, сказала, что зовут её Катей, и спросила у Клавы её имя. После знакомства Катя тихо сказала:
– Я сразу увидела, что ты хорошая. Здесь таких, как ты, мало. Ты, Клава, свои вещи не оставляй, всегда с собой носи, они тут все воровки. У меня уже всё стащили – носки шерстяные, чулки… Я сейчас на работу ноги тряпками обматываю, но они плохо на ногах держатся, приходиться перематывать. Бригадир ругается, работа стоит, всегда наказывает.
Катя рассказала, что родом из деревни Липовка на берегу Волги. Год назад она при обмолоте положила в карман сарафана три горсти пшеничных зёрен, чтобы сварить больной матери похлёбку. Кто-то заметил это и донёс. Катю сослали на восемь лет в колонию. Клава ужаснулась. У кого не дрогнула рука подписать такой страшный приговор голодному ребенку? Что кругом творится? Катюше уже в тюрьме исполнилось четырнадцать.
Клава обняла Катю. Она представила свою Зинку на месте этой девочки, сразу призналась себе, что здесь сестрёнка не продержалась бы и месяца, а Катерина здесь уже третий год. Она грустно рассмеялась, вспомнив про себя, какая Зинка трусиха. Отец попробовал посадить её на коня, чтобы она управляла им во время пахоты. Когда конь тронулся, Зина во весь голос заорала:
– Ой, боюсь-боюсь, лошадь шевелится!
Отец, вздохнув, тогда снял дочку с коня. Кроме Клавы, его безотказной помощницы, ему пока помощи ждать было не от кого. Старший сын Анатолий учится в городе на машиниста. Зина была сейчас самой старшей из детей в доме, но надеяться на неё не приходилось. Одно утешало родителей – девочка научилась хорошо шить и вязать. Дяди Мишина дочь Верка не отставала от неё. Вдвоем они обшивали всех желающих, каждый делал в процессе работы своё дело – одна кроила-шила, другая делала обметку, пришивала пуговицы, петли.
От Катюши Клава узнала, что их отправляют работать на лесоповал. Бригады по пятьдесят человек увозили в лес на заготовку дров, брёвен, берёзовой и липовой коры – всё шло в дело. Заключённые поставляли поленья для паровозных топок, дрова для обогрева домов и работы котельных зимой, готовили дёготь. Стволы поваленных деревьев с обрубленными ветками пока складывали в кучу, чтобы после вывести из леса по зимнику. Каждую бригаду увозили на две недели. Пока те «отдыхали», работала вторая партия.
В бараке, куда поселили Клаву, числилось сто человек, но больше пятидесяти никогда не было. Нары были рассчитаны также на пятьдесят человек. Заключённые первой партии, если были в состоянии после каторжного труда, шли в баню, потом в столовую,
