Лизы и продолжая ухмыляться, он со всей силы воткнул в нее нож и провернул. Раздавшийся крик был наградой за его страдания. Он снова воткнул нож, ставший мокрым и скользким.
– Мэм, вы слышите меня? Что происходит, мэм? Вы можете сказать, где находитесь?
Доктор Никки Робертс пристегнулась и, откинувшись на спинку кожаного сиденья своего «мерседеса», принялась ждать, пока откроются ворота парковки.
Судя по загруженности дорог, до дома в Брентвуде было всего минут двадцать езды. Ее ждал очередной долгий и одинокий вечер, который она заполнит болтовней телика и отличным мерло, а затем уснет в своей большой холодной постели.
Никки ощущала чувство вины. Во время последнего сеанса с Лизой она витала в своих мыслях и не смогла выложиться на полную. Это было неправильно. И совершенно неважно, испытывала она симпатию к пациентке или нет.
Наконец ворота медленно отъехали в сторону, выпуская «мерседес» Никки наружу.
Лиза услышала скрежет металла – открывались ворота подземного гаража! Затем раздался звук мотора. Кровь из порезанного живота выплескивалась толчками, словно томатный сок из опрокинутой коробки. Она не могла встать, не могла даже ползти. Страшный человек раз за разом тыкал в нее ножом, попадая то в руки, то в грудь. И каждый раз она звала на помощь, надеясь, что ее услышат. Кошмарное чудовище не пыталось убить, а издевалось, кромсая плоть. Оно издевалось, мучило и пытало, испытывая наслаждение от того, что причиняет боль, превращает прекрасное тело в кровавое месиво.
Звук мотора приблизился. «Должно быть, это доктор Робертс, – затеплилась у Лизы надежда. – Господи, пусть она заметит! Пусть она заметит!»
В свой крик Лиза вложила все оставшиеся силы. Никогда она не кричала так громко и так отчаянно. Кровь булькала в горле, но Лиза кричала до тех пор, пока не захлебнулась горячей соленой жидкостью. Она видела над собой бледные пятна фонарей и лицо чудовища, заслонившее их.
Скрежет ворот прекратился. Мотор стих. Лиза всхлипнула.
«Меня услышали!»
Страшный человек отпрянул от нее, лезвие ножа проскребло по тротуару. Он был готов бежать. Лиза почувствовала, как пелена застилает глаза, и часто заморгала, боясь потерять сознание.
Секунды тянулись бесконечно долго, и оба участника страшного спектакля ждали, выйдет ли кто-нибудь из автомобиля.
Мотор снова завелся.
«Нет! Только не бросай меня! Не уезжай!» – взмолилась Лиза.
Свет фар пробежался по кустарнику, скользнул по аллее и равнодушно ушел в сторону. «Мерседес» медленно уезжал.
Отвратительное лицо вновь склонилось над Лизой, рука сжала скользкое от крови и дождя горло. Лезвие прижалось к щеке.
– Итак, на чем мы остановились?
Последнее, что слышала Лиза в своей жизни, был долгий, счастливый смех ее убийцы.
Глава 4
Картер
Картер Беркли разглядывал свои безупречно обработанные ногти,
