отыщется, а товарища Рыкова на посту премьера сменит нью-Молотов. Потом найдётся подходящая Промпартия, с которой разберутся по-свойски, но без крови, так, для острастки. А лет через десять безжалостная коса в твёрдой руке пойдёт косить направо и налево. Поэтому умные люди деток своих заранее в надёжное место переправляют. Вот и нам с вами об этом пора побеспокоиться: через год наши студенты дипломы получат, и можно уже их эвакуировать.
С первой частью рассуждений Александр был готов согласиться. Но вырывать собственное потомство из родной почвы и пересаживать в заморскую теплицу он категорически не хотел. С этим не надо спешить до самой последней минуты. Но ведь, с другой стороны, никогда её не угадаешь.
– Типун вам на язык! Разве можно лишать собственное Отечество всякой перспективы на здоровое будущее? Да и вряд ли начнутся настоящие репрессии. Если второй, послехрущёвский откат от демократии обошёлся практически без крови, то и нынешний, третий, едва ли грозит нашей жизни и свободе. Диалектика. Эффект затухания маятника. Да и глобализация поможет, не даст нас в обиду.
– Иностранцы никогда в российскую политику не вмешивались и сейчас вмешиваться не станут. ГКЧП к полудню первого же дня признали. Все, кроме бывалого диссидента Гавела. Но белых ворон в этой стае больше не осталось. Поэтому генофонд нации беречь придётся нам самим.
Доведись в споре двух мужчин участвовать Кате, она бы тут же всё перевела на личности и, поймав озабоченного папочку на слове, поспешила если не сосватать тут же их детей, то сделать первый решительный шаг на пути к породнению обоих семейств. Александр же намёка не понял. Возможно, потому, что пока никого, кроме Виты, рядом с Петей себе не представлял.
Отец Алисы, наверное, Катю бы поддержал. Но отсутствие его жены делало межсемейное общение неполноценным, и он тоже предпочитал в чисто мужском разговоре делать акценты на общефилософские обобщения.
– Вы в последнее время часто бываете в глубинке? – озадачил его неожиданным вопросом Берестов.
– Разумеется. Я же глубинку в палате и представляю. Постоянно езжу в свой регион.
– И встречаетесь там больше с чиновниками и начальниками.
Парламентарий развёл руками:
– Я встречаюсь со своими избирателями. Их у меня ровно двадцать пять. Это, как вам известно, депутаты областного законодательного собрания. Каждому уделяю по часу в месяц. Щупать колоски в поле, гладить коров и судачить с бабками о пенсиях и водопроводах времени не остаётся. Этим пусть популисты балуются.
– А вы сходите как-нибудь в народ. И поймёте, что за генофонд нам беспокоиться нечего: там он сохранится. Это в Москве полное вырождение. Может, нам детей в провинцию лучше отправить? Свежую кровь в старые родовые жилы влить.
– Не знаю, как у вас, а у меня кровь самая обыкновенная. Да и с родом своим знаком мало и совершенно им не интересуюсь. Старше бабок с дедами никого не помню. Меня больше будущее интересует, а не прошлое. В известном смысле,
