над твердью тонкий лунный серп…»
Воздев над твердью тонкий лунный серп,
Старик срезает спелые колосья,
Желая солод бросить в чрево жерл,
Первооснову в варево для гостя.
Столь сладок хмель, сколь горек, превзойдя
Над всем и вся, – для тех, не знавших меры,
Что до утра – счастливейший из смертных,
А после – смерть взыскующий с утра.
Чей крепок дух, созиждущий покой,
Предстанет миру, словно бы изгой:
Отвергнув разнотолки, экивоки,
Он с миром будет честен и един.
…Мой путь земной лежит среди стремнин:
Я днесь во всём ищу первоистоки.
«Я днесь во всём ищу первоистоки…»
Я днесь во всём ищу первоистоки:
В стремительности бражниковых крыл,
Средь нитей серебристого тенёта,
Что пауком в рогозах сплетены.
Не ведаю предела восхищенью,
Случайно слово проронить боюсь.
Пред аналоем словно предстою
И мысленно молюсь о всепрощеньи.
И стройный ствол, отнятый у рябин,
Ложился посохом в ладонь руки.
Его я ладил в травах костяники,
Когда на миг всё стало пустотой.
Мне мир предстал воистину живой:
Единство между малым и великим.
«Единство между малым и великим…»
Единство между малым и великим
Философ закуёт в оковы дум,
Твердя, что жизнь – не более песчинки
В часах Вселенной, тонет средь секунд.
Однако, хлипкая на вид, байдара,
В которой мы заведомо плывём
По россыпи надводной древних звёзд,
Способна всколыхнуть небес зерцало.
…Достигнув дельты, к берегу пристав,
Ступая гостем во чертоги сна,
Я осязал рукою спины рыб.
Когда душа исполнилась покоя,
Я слышал, как дыхание прибоя
Колышется в колосьях спелой ржи.
«Колышется в колосьях спелой ржи…»
Колышется в колосьях спелой ржи
Далёкое воспоминанье детства:
Босой забег сквозь поле до межи,
Присущий всем юнцам эпикурейства.
Ужель теперь неотвратим полёт,
Всё явственней и ощутимей бездна?
И возвестит неоспоримость тезы
Печальный Роланд, затрубив в свой рог…
Я не презрею участи своей,
Лишь падаю быстрее и быстрей,
Приметив сотни капель дождевых,
Всем естеством похожих друг на друга:
Трепещет гладь, как в приступе испуга,
И водомерок размыкаются круги.
«И водомерок размыкаются круги…»
И водомерок размыкаются круги,
Засеребрив надводное убранство.
Похожи на соцветья георгин
Мерцанья звёзд над головами паствы.
Но не узреть небесной красоты
Под
