к Всевышнему и кинулся в бой, метя Гримниру в голову. С громким лязгом скрестились рукоятки топоров. Эта неожиданная защита, пусть неуклюжая и несбалансированная, поразила дана своей силой. Воспользовавшись его секундным замешательством, Гримнир сделал выпад и змееподобным ударом проткнул Эгилу глотку.
Дан пошатнулся, упал и испустил дух, заливаясь кровью.
Хлопья снега, кружась, опускались на лица мертвецов. Грудь Гримнира тяжело вздымалась, от дыхания в ледяной утренний воздух поднимались клубы пара. Он отбросил топор. Когтистая ладонь сжалась на рукояти сакса. Гримнир метнул на Хрольфа, сына Асгримма, злой взгляд.
– Она сказала тебе бежать, жалкий богомолец.
Хрольф с ненавистью оскалился и отшвырнул от себя Этайн. Он вытащил из-под туники крестик из кованого серебра, рванул его с шеи и бросил к ногам девушки.
– Оставь себе свои молитвы, ведьма, – сказал он, медленно отступая.
Хрольф и Гримнир закружили по поляне, как два ощерившихся волка, бьющихся за территорию и власть.
– Я знаю, что ты за тварь, скрелинг!
– И ты все еще здесь, – прошипел Гримнир. – А ты упертый, старый дурень.
– Норны определили мою судьбу. Зачем мне бежать? Чтобы умереть с клинком в спине, как какой-то трус? – Хрольф сплюнул. – Слишком долго меня морочили лживыми обещаниями Белого Христа. Что мне толку от искупления? Я хочу, чтобы надо мной рыдали валькирии! Подаришь мне такую смерть?
Этайн увидела в бешеных красных глазах Гримнира невольное уважение. Он остановился.
– Так зови их.
– Один! – Хрольф, сын Асгримма, вскинул руку с мечом. – Посмотри вниз, Всеотец! Пошли сюда своих отважных дев, пусть они решат, кому из нас жить, а кому умереть! Я отдаю тебе свою жизнь, если такова твоя воля!
Порыв ветра сорвал с деревьев последние листья, закружил вихрем снег; где-то на севере глухо заворчал гром, а восточное небо все продолжало сиять золотым светом.
– Пошлет Сын человеческий ангелов Своих, – глядя на них, пробормотала Этайн слова Евангелия. – И пожнут они.
Гримнир дернул головой, будто услышав то, чего не дано было слышать смертным.
– Они идут, – сказал он сквозь зубы. – Идут за своей добычей.
И в этот момент волки схлестнулись. Потрясенная, Этайн наблюдала за ними; она думала, что голова Хрольфа скатится к ее ногам, но старик наносил Гримниру удар за ударом. Меч с лязгом опускался на сакс. Оба тяжело дышали. И кружили. Поворот – и выпад, удар – и прыжок. Словно танец двух искусных мастеров.
Но необычайная выносливость Гримнира должна была вскоре положить схватке конец. Дан тоже это понимал. Он поднырнул и вложил все свои слабеющие силы в широкий удар, которым можно было расщепить череп и быку; Гримнир уклонился – лишь на волосок – и с победным криком по рукоятку воткнул сакс меж ребер Хрольфа, сына Асгримма. Землю сотрясли звуки грозы, погас свет на востоке.
