style="font-size:15px;"> Внутри оказалось сумрачно, на стенах красовались головы громадных рогатых зверей, в которых я с удивлением узнал бизонов, трубки с очень длинными чубуками и повешенные крест-накрест томагавки. Пахло табаком. Посетителей не было вообще.
– Здравствуйте. – За стойкой появился смуглый черноволосый мужчина. – Чего желаете?
– Кофе у вас есть?
– Обижаете! – мужчина хмыкнул. – В «Одиноком индейце» лучший кофе на всей планете!
Я усмехнулся и подсел к стойке:
– Тогда большую чашку черного, и без сахара. Что, ваши предки – индейцы?
– Так говорят. – Чашка оказалась действительно большой, а кофе – чернее ночи. – Пращур, улетевший с Земли, считал себя чероки, я похож на индейца, как астероид на планету, но народу экзотика нравится… приходится соответствовать…
Улыбка у него оказалась широкой и очень дружелюбной. Днем «Одинокий индеец» не страдал от избытка посетителей, и хозяин бара был не прочь потрепаться.
– Вы ведь инопланетник, верно? – спросил он. – Из Федерации?
– Что, по речи заметно?
Он кивнул.
– Я родом с Земли. – Если Александру Мак-Нилу и было что скрывать, то я об этом ничего не помнил. – Наша компания открыла бизнес на Земекисе. Надоело жить в гостинице, да и семья скоро приедет. Вот, дом подыскиваю…
Соврать получилось неожиданно легко, я даже не покраснел. Хотя, может быть, я и не врал – на самом деле прилетел искать дом, пистолет ношу с собой, потому что параноик, а с громилами поспорил из-за политических убеждений…
Вот тут я покраснел. Нет ничего хуже, чем обманывать самого себя.
– Да у нас в районе свободных домов почти и нет, – пожал плечами хозяин «Одинокого индейца». – Все живут давно, съезжать никто не собирается. Хотя постойте… Сдается мне, что один дом скоро освободится.
– Это почему?
– А вчера профессора убили, на Абрикосовой, – сообщил потомок чероки, глаза его загорелись, отражая накал, с которым прошедшим вечером завсегдатаи обсуждали эту сногсшибательную новость.
– Убили? Не может быть! – Я изобразил величайшее изумление. – А как это случилось?
– Полиция ничего не сообщает, но говорят, что около полудня профессора застрелили.
Около полудня. А очнулся я с пустой головой на заброшенном складе, до которого отсюда где-то минут пятнадцать езды, как раз в половине первого. Так что, выходит, это я укокошил профессора?
А громилы, с которыми я чего-то не поделил, мои сообщники?
Придя к такому выводу, я поперхнулся. Отличный кофе встал мне поперек горла.
– Эй, что случилось? – Хозяин бара метнулся за полотенцем.
– Все в порядке, – ответил я, взмахом руки останавливая его, – слишком богатое воображение…
– А, ну ладно, – облегченно вздохнул потомок индейцев. – Извините, что потревожил…
Дверь
