поземка?
– Так же прет дуром! Это теперь на всю ночь зарядила!
– Хоть бы кассирша появилась! Навесила замок и умыкнулась!
– Больно надо ей!
– Звонили диспетчеру автоколонны – еле языком ворочает… бормочет: «Ниче не знаю…»
– А гаишники? Ведь они должны в первую очередь…
– Хрен им до деревни!
– Ну как же так?!
– Дежурный промямлил, мол, для волнений нет причин.
– Нет? Ничего себе! Буря! А они…
– Администрацию бы поставить в известность. Пусть пошлют вездеход на трассу да разузнают, не стряслась ли какая беда.
– А зачем им? Они в тепле коньячок потягивают. У них выходной! Они уработались в кабинетах!
Я долго стоял на крыльце. Напротив через улицу в снежной кутерьме огоньками вспыхивали киоски. Наступала ночь. С тоскливым повизгиванием, буксуя в свежих заносах, пробирались легковушки. Как жена? Каб с сердцем чего… Схожу домой.
– Говори без утайки… – глянула она на меня заплаканными глазами.
– Люди ждут.
– Где автобус? Что с ним? Что с пассажирами? С нашей дочерью?
– Никто ничего не знает.
– А если беда… и люди нуждаются в срочной помощи?
Лида дрожащей рукой взяла телефонную трубку. Ее мольба, убеждения, угрозы ничего не дали: она услышала те же равнодушные меланхоличные ответы. По ее просьбе междугородка набрала номер телефона областного ГАИ. И здесь мало чего сказали утешительного: первый пост автобус миновал. А вот второй, третий – неизвестно, трудно разглядеть в снежной завесе! И где он сейчас, что с ним – одному богу ведомо.
В окна, не задернутые шторами, тяжело вдавился притушенный пургой свет фар. Мы увидели подошедшую крытую тентом машину. Шофер, выйдя из кабины, стал открывать задний борт. Жена зарыдала в голос! И в ту же секунду слезы потекли по моим щекам. Боже, за что?! Шофер направился к входу подъезда. Слышно было, как он поднялся по нескольким ступенькам. Стук шагов все ближе и ближе… Шофер постучал в дверь соседней квартиры:
– Вы сахар заказывали?
Вскоре соседка (ее окна глядели на улицу) сообщила нам громко:
– За домом остановился автобус! Ваша Лена приехала!
Я выбежал во двор. Я не ощутил свирепого холода, ветра и то, что ноги глубоко проваливались в тяжелый, вязкий снег. Дочь! Я подхватил ее сумку. Тут же, взбивая перед собой снежный бурун, подоспела мать.
– Благодарение Спасателю! Услышал наш просящий вопль! Дочка, наклонись – я тебя поцелую! А мы тут страсть как напереживались!
– Дорога плохая. Автобус поломался. Пришлось в Новой Анне ждать, пока отремонтируют.
– Озябла?
– Есть немножко…
– Ну идемте, идемте… Щас в ванной попаришься! Потом… Мы с папой настряпали! Новый год через два
