столетия со дня Рождества Христова в лице Юрия Гагарина на белый свет явился мальчик весом три килограмма и четыреста граммов. Он родился ровно в половине первого ночи. На улице стоял трескучий мороз. Всю Таласскую долину покрыл глубокий снег, и повсюду вьюжило. Женщина, которую за час до родов привезли в Грозненский роддом из станции Маймак, выглядела абсолютно спокойной. Она без особых проблем родила мальчика и попросила его оставить при ней. Малыша и так бы не забрали, как делают обычно в других родильных домах, унося новорождённых в детские комнаты и возвращая их только для кормления. Мама положила животиком вниз ребёночка на себя. Дитя полежало некоторое время и, не обнаружив ничего подозрительного, само поползло к желанным материнским грудям. При помощи материнских рук добравшись до цели, оно прильнуло жадно к благодатному соску. Киргизские акушеры принимали роды по старинному обычаю. Ребёнка, только что вылезшего из чрева матери, после определённых процедур, как обрезание пуповины, не уносили куда-нибудь, чтобы дать отдохнуть роженице, а укладывали на живот мамы. Так, они считали, не разрывается связь между малышом и его мамочкой. И это правильно. Ведь мало кто из современных акушеров понимает, какой стресс получает родившееся существо божье, когда его после выхода из материнского лона уносят в так называемую детскую комнату, где в компании таких, как он сам, новорождённых малыш оказывается один на один с миром непонятным и невиданным. А когда ребёнок остаётся при матери, то он, придя в себя, если можно так выразиться, не впадает в панику, так как продолжает ощущать родную плоть, а начинает любить мир, в который пришёл. Вкусив впервые через рот еды, наш малыш впал в задумчивость. Родительница поняла, что имя дали сыну правильное. А дитя тем временем, ещё немного о чём-то поразмышляв, приняло окончательное решение жить и звучно почмокало губками, протянуло руку, требуя молока из материнских грудей, и получив желаемое, уснуло блаженным сном.
За три дня нахождения в родильном доме Асманкель успел многих удивить своим спокойствием. Он раз лишь вскричал, когда сделал первый вдох лёгкими, и лишь раз всплакнул, вернее, покряхтел недовольно, когда вынужденно сходил по малой нужде под себя. Видать, такой «поход» ему не понравился, и после этого он, когда было нужно, подавал матери голосовые знаки в виде кряхтения. Мама и няньки уже знали, чего хочет в свои несколько дней жизни постоянно о чём-то думающий малыш. Он живо и радостно реагировал на голос матери, затем и на голоса отца и братьев. Понимающе ворковал, пыхтел, улыбался, когда с ним разговаривали. Год покорения космоса человеком наверняка каким-то образом повлиял на рождение последнего ребёнка Барбека и Кюнсулу, так как он и в самом деле рос несколько странным мальчиком, не похожим ни на братьев своих, ни на сверстников. Уже в грудном возрасте ребёнок реагировал положительно или отрицательно в зависимости от содержания беседы. Когда с ним кто-нибудь сюсюкал, он недовольно кривил своё личико и отворачивался от гостя. Ещё он отворачивался от собеседника, если тот нёс какую-нибудь ахинею или околесицу, при этом по-взрослому укоризненно вздыхал глубоко. А вот когда с ним разговаривали как со взрослым,
