всегда радовалась своему имени. Какая она была, древняя Татиана? Впрочем, древности я между нами давно не чувствую – с тех пор, наверное, как молодость миновала. И римская Татиана кажется родной-родной…
А вот приятным домашним обычаем – празднованием дня рождения – иногда пренебрегала, каюсь, но Господь однажды дал мне по этому поводу явный знак…
Как-то в Кабардинке, на турбазе «Маяк», где совсем не было знакомых, в день своего рождения я в одиночестве отправилась на рынок: полакомиться фруктами и мороженым, купить какую-нибудь хорошенькую тряпочку, а потом покрасоваться в обновке на вечерней прогулке. Можно было, конечно, и без этого обойтись, ведь главный подарок я себе уже сделала – приехала на море. Уже несколько дней ходила золотая от солнца, морская целебная влага промыла, наверное, каждую клеточку тела… Море, юность и вечность человечества, краса моих зимних мечтаний о лете, будь со мной всегда!
Появилась мысль о церкви, но я не знала, есть ли храм в Кабардинке. Подумала: надо бы расспросить прохожих, и в ту же минуту увидела православного священника. Он шел по рынку с маленьким мальчиком и таким родным показался в своей черной священнической рясе! Я бросилась за благословением, он осенил меня крестным знамением, спросил:
– Вы местная?
– Нет, батюшка, я с Волги, а вы?
– А я из Латвии, вот сына привез на море.
– Батюшка, – отважилась я на продолжение беседы, – надо ли отмечать дни рождения? Я слышала, верующие празднуют только именины, дни своих Ангелов-хранителей…
– И Ангелу-хранителю, и святому, чье имя носишь, и дню появления на свет Божий обязательно надо радоваться, ведь тебе сорадуется Сам Господь, ибо Ангелы и святые видят Его лицо. А что, у вас день рождения?
– Да, и так хорошо, что я получила через вас Божие благословение!
– Радуйся, раба Божия! – и с этими словами священник направился своей дорогой.
– Меня зовут Татиана! – закричала я вослед, и батюшка, обернувшись, еще раз с улыбкой меня перекрестил.
Я накупила всякой вкусной всячины и местного сладко-бархатного вина, принесла все добытое на кухню и попросила к ужину накрыть стол попраздничней. Сотрапезников ни о чем не предупреждала, предвкушая вечерний сюрприз. Но вечер оказался сюрпризом для меня.
Когда я, прихорошившись, подходила к столовой, сердце радостно застучало: праздник! И действительно – праздник: на моем столе на белой скатерти посреди цветастых закусок возвышался огромный бледно-сиреневый букет горных цветов – сухих, прозрачных, невесомых, растущих высоко-высоко в горных расщелинах. Одна скала нависала волнистым козырьком над морем, и я, заплывая подальше, издали любовалась длинными, похожими на донской ковыль стеблями: и как цветы туда забрались? Всегда хотелось сорвать хотя бы один, засушить между страниц в книжке, но разве доберешься до них? И вдруг – целый букет!
Мои соседи по столу уже были на месте, а Светлана как раз несла от раздаточного окошка огромное блюдо жареной рыбы в букетиках укропа и петрушки.
– С
