и, будто по команде, рвануло на нее.
– Назад!
Голос Ираля сорвался. Время растянулось. Девушка отчетливо видела, как мчатся на нее электрические разряды, она даже могла разглядеть в их глубине крошечные, размером с бенгальские огни, искры. Сердце недоверчиво сжалось:
«Это же Флиппер. Он не сделает нам больно, – Ульяна по-детски наивно улыбалась, тянула руку вперед. – Флиппер, это же я».
Ираль скорее почувствовал, чем успел увидеть, как выстроившиеся единым фронтом электрические шары метнулись к землянке. Истошно заорал и одновременно дернул девушку на себя, отбросил от бортика и загородил собой.
Высокую фигуру клириканца будто охватило огнем. Разряды впивались в темную форму, оголенные руки, жалили зло и безжалостно. Ираль кричал. Его тело билось в судорогах, вздрагивало от разрядов. Клайбионик в центре зала гудел, электрические волны одна за другой летели к людям.
– Флиппер, не надо! Пожалуйста! – Ульяна закрыла лицо руками, вжалась в дверь.
Ее голос, подхваченный плотным, наэлектризованным воздухом, отразился от темных стен, рассыпался вместе с жалящими снопами.
Все стихло.
Оранжево-красное марево, застывшая сеть разрядов. На их фоне – окаменевшая от боли фигура Ираля, вся в огне. Руки широко расставлены, голова запрокинута, спина изогнута дугой. Клириканец замер на краю платформы в паутине тонких полупрозрачных ворсинок, длинных, похожих на ядовитые щупальца медузы цианеи. Точно таких, какие возникли из ее, Ульяниного, тела во время нападения Паля Сабо. Там, в каюте номер шестьсот четырнадцать.
Мгновение, и поле вокруг клайбионика схлопнулось и обиженно замолчало.
Ираля отбросило назад. Пролетев несколько метров, он с силой ударился затылком об обшивку. Шумно выдохнул.
– Ираль, – Ульяна жалобно позвала, с опаской оглядываясь на стекающие по жилам «Фокуса» голубовато-синие разряды.
– Нормально все, – клириканец пошевелился, открыл глаза.
Тяжело сел, опустил на скрещенные руки голову, дышал шумно и молчал. Бисеринки пота выступили по кромке темных волос. Плечи судорожно вздрагивали. Он то и дело тряс головой, будто смахивая с нее надоедливую руку. Ульяна заметила, как подрагивают кончики его пальцев.
Тыльной стороной ладони вытер лоб, протяжно выдохнул.
– Что это было, Ираль? – прошептала Ульяна.
– Нам здесь оказались не рады, – клириканец уставился перед собой, безразлично пожал плечами, прислонился спиной к обшивке и прикрыл глаза. Пробормотал: – Хуже мне было только у Фламиньонов.
Прислонился затылком к стене, прикрыл глаза.
Сквозь полуопущенные веки наблюдал, как землянка искрилась оранжево-синим – цвета возбуждения и любопытства. Иногда ему это мешало – так отчетливо видеть чувства других. Сейчас он был благодарен способности.
Ульяна придвинулась к нему ближе.
– Я не об этом, – прошептала над ухом.
К
