семь тысяч будто бы для закупки лошадей. Только что тряс тут ими… Пустите ему вохру – деньги ваши, только, чур, меня не выдавать. Я при этом присутствовать не должен. Скатаюсь в волость, вернусь через три часа – чтоб к этому времени были уже холодными! Зароем в навоз – черт не сыщет. Там их трое, один на вид крепок; но и вы ребята теплые – чай, справитесь?
– За пятьдесят семь тыщ, князь, мы тебе гвардейский батальон вырежем, не то что троих фараонов, – успокоил Мамина коротко остриженный верзила, беглый с каторги по прозвищу Сашка-Капрал.
– Там, во флигеле, в запертой комнате спрятан Петруха. Как начнется, он ударит им в спину. Хитростью зайдите, без шума. Я им закуски обещал, вот вы их будто бы и несете. Только не все семеро, а двое; остальные крадучись подбирайтесь, чтобы в окна не увидели!
– Разберемся, не впервой…
В дверь просунулся управляющий:
– Готово, Сергей Сергеич.
Мамин отпустил варнаков, прошел в свой кабинет. Рассовал по карманам сюртука револьвер, дворянский паспорт на чужое имя, пачки купюр. Подхватил две увесистые шкатулки – одну с золотом, другую с процентными бумагами крупных номиналов, вынес их на двор, положил в бричку под ковер. Красавец конь, предчувствуя гоньбу, прядал ушами.
– Прощай, дядя Евсей. Вытащу!
– Прощай, Сереженька! Не забывай старика. А помнишь, как я тебя маленького по грибы водил?
Они обнялись, поцеловались. Мамин сел, не мешкая хлестнул скакуна по ребрам. Тот сорвался с места как вихрь, легко и быстро вынес бричку на дорогу и полетел к старому Сибирскому тракту. Через пять минут князь уже въезжал в Скрыпино. Глянул на запад – оттуда, вздымая пыль, неслась колонна всадников; до них было не более версты. Основные силы колонны рассыпались влево и начали по полям окружать Чуварлей со всех сторон, несколько верховых бросились по тракту к бричке. Мамин усмехнулся, повернул на восток и огрел плетью Абрека что было силы.
– Что-то долго нет князя, – обеспокоился Титус, глядя внимательно в окно. – Вон бричка какая-то отъезжает.
– За мной! – мгновенно скомандовал Благово, подбежал к двери и распахнул ее. И тут же захлопнул обратно.
– Тимофеев, держать!!
Старший городовой перехватил ручку, уперся плечом в косяк и вовремя – с той стороны дверь принялись отчаянно тянуть на себя. Засов изнутри не без умысла отсутствовал.
– Яан, в ташке[25] револьверы. Один взведи и сунь Тимофееву сзади за пояс, второй твой! Надо продержаться четверть часа.
Вдруг за спиной Благово повернулся в замке ключ, и кто-то попытался выскочить из загадочной комнаты наружу. Не тут-то было: помешал предусмотрительно поставленный диван. В щели мелькнуло лезвие топора, раздалось площадное ругательство. Павел Афанасьевич выхватил «трэнтор» и дважды выстрелил; человек за дверью со стоном рухнул на пол.
– Нехорошо подслушивать, – назидательно сказал Благово и подбежал к окну слева. Красный от натуги, Тимофеев с трудом удерживал дверное
