и дитя
Триптих
I. Лавина
На белых холстах долгожданного сына встречала,
Но, муки снося, не от боли – от горя кричала.
Не чуяла рук милосердных, заботливых, древлих,
Не чаяла свету от слёз неизведанно велих,
Когда среди ночи душа на мгновенье прозрела
И страшные виды на скле пустоты разглядела.
В бреду ли, во сне ли, но видела льдистые горы,
В которых скользила она безо всякой опоры
С младенчиком голым у сердца, с младенчиком спящим,
Во зло и добро на руках материнских входящим.
Вдруг, словно из бездны, вползла-накатила лавина
И выбила, вырвала, выкрала млечного сына!..
Рванулась вослед, заметалась во льдах обомлело,
Кричала душа, сотрясалось ознобное тело,
И тихо сказала кому-то сквозь дверь повитуха:
«Авось разродится, коль хватит природного духа…»
Когда же младенец исшёл из жемчужного чрева,
Увидела мать над собою янтарное древо,
А перевязали алмазную нить-пуповину –
Навеки забыла бредовые льды и лавину.
Но странной тревогой с той ночи наполнены очи,
Куда-то глядят, и глядят, и глядят что есть мочи –
Куда?
Все ведь дали давно у судьбы на ладони
Покорно видны с высоты запредельной долони…
II. Река
Нет, не оставлю я его
На сумрачной равнине,
Где из родимых никого
Не будет и в помине,
Где и чужак не позовёт
На милость и подмогу,
И люба в лентах наотлёт
Не прилетит, не обоймёт,
Не возопит ко Богу –
Я вымолю дорогу
Вослед за сыном в русый дом
С вратами без секрета,
С ростками книжиц, со крестом
Листвы на окнах света.
И там – не где-нибудь вовне,
На краешке юдоли! –
Мой милый сын прильнёт ко мне,
А я – к сыновней боли.
Соединившись на века
Родным прощёным взглядом,
Уснём…
И чтоб жила река
Неледяная рядом…
III. Сон
Во сне о сыне кто-то спрашивал,
И я кому-то отвечала,
Соприкасались чаши с чашами,
И глина древностью звучала.
Потом меж конными и пешими
Я долго торила дорогу…
Все наши дни у Бога взвешены,
Пока мы живы,
Слава Богу.
Не дал Господь судьбу правёжную –
Не превращаться ж в пыль дорожную!
Обнимем, сыночка, друг друга,
Дойдём до праздничного луга.
Отец перед вечностью
Меж тем вовсю разросся сад отцовский –
И слава Богу! Есть отцу забота,
Ему светлей в трудах чернорабочих,
Чем на веранде – с лампой, при газете…
Но примечать неладное я стала:
Глядит стеснённо, даже виновато,
Молчит, как будто праздного ответа
Страшится
