род, святой над ним покров –Красно глазам от знаменных полков!
О, русская испытанная рать,
Привыкшая за правду умирать!
Такой завет дал Александр Невский
Святой Руси – мы помним тот завет,
Как Отчие призывные повестки
И клятвы, для которых срока нет.
Автопортрет с тюрей
Среди апельсинных ноктюрнов,
С бокалом свечи золотой?
Нет, с ложкой над кашею-тюрей
В сорочке из марли пустой.
Так крепко я ложку держала,
Что сгинула в нетях война:
Видать, победиха-держава
И тюрей спасаться вольна!
Она присмотрела за мною,
И я не забыла о том,
Как мать подпирала спиною
Наш талый, наш глиняный дом,
Как вечером с доброго неба
Снимал мой усталый отец
Пшеничное солнышко хлеба,
А вместо звезды – леденец…
Семейный нимб
Матушкина немощная сила
Детушек-воробушек таила
От лихвы, от гóрева набега
Среди жара, среди бела снега.
Утомилась матушка-белица
И навек осталась серебриться
Талым нимбом на семейном снимке
В белой-белой тоненькой косынке.
Отец бы мне помог
И даль на сто дорог,
И лица, лица…
Отец бы мне помог
Проститься.
Обманов страстный слог,
Любови цаца…
Отец бы мне помог
Остаться.
Души затвор-острог,
Грехов пленица…
Отец бы мне помог
Смириться.
Хорошечка
Благословляю сказочную лёгкость,
В ней, как в цветке, скрывается пиит,
Когда угода дня иль мимолётность
Любови тайным голосом велит
Побеспокоить душеньку любезну…
Кто там, в нарядной сказочной дали:
Не дева ль, что пылающую бездну
Смирила горстью Отческой земли?
Ах, эти сказки, стáрины, былины!
Издревле Русь копила про запас:
Изволишь – пей из песенной братины
Иль летописный ладостный атлас
Прилаживай, в слезах, к очам сердечным –
И вся-то Русь былая на виду!
Каким родным, каким небыстротечным
Рос всяк росток в живом её саду!
Цвела в нём и Хорошечка-девица,
Та самая, румяна и бела,
Что в поисках живительной водицы
Пылающую бездну перешла.
Не перейти – нельзя: вода, как вечность,
Хорошечку поманивала вдаль –
И что огня бушующая вещность!
А предержала деву Божья Длань.
Душа, над бездной духопотрясенья
Не ты ль всю жизнь Хорошечкой идёшь?
Лишь перейдя, достигнешь врат спасенья,
Лишь веруя, навечно обретёшь…
Пиит, вот и высокая матерья
Над сказкою раскинула
