а рыцари, капитаны, дворяне, пажи высокого ранга, каждый из которых был одет в парчу и бархат и имел собственную свиту. Дом Жиля де Рэ был открыт для гостей; днем и ночью его столы ломились от яств: он кормил не только охрану и служащих, но и путешественников, которые проезжали мимо замка.
Жиль был заядлым библиофилом и в огромных сундуках держал ценные манускрипты. Он особенно восторгался трудами Овидия, Валерия Максима и историями Светония.
Было очевидно, что даже годовой доход королевства не смог бы обеспечить такой образ жизни, и постепенно поместья, луга, парки и леса продавались, пока, наконец, в 1436 году его семья, обеспокоенная судьбой наследства, не обратилась к королю Карлу, который, узнав о дурном правлении сира Рэ, запретил ему распоряжаться всей собственностью.
Долгое время Жиль де Рэ занимался алхимией и искал философский камень, и теперь он занялся этим с особым рвением под руководством известного оккультиста тех дней – Жиля де Силле. Были потрачены огромные суммы, золото и серебро переплавлялись в тигле и реторте – но все безрезультатно. Он обратился к Жану де ла Ривьеру, колдуну, который прибыл из Пуатье, однако его чары и заклинания казались бесполезными. Второй колдун по имени дю Месниль убедил Жиля подписать кровью бумагу, где говорилось, что он клянется отдать все, что потребует дьявол, в том числе жизнь и душу.
Вскоре власть над Жилем де Рэ приобрел флорентиец Франческо Прелати, и вот тогда-то и начались серии страшных убийств, богохульства и другие отвратительные деяния, почерпнутые, казалось, из недр черной магии. Сатану, говорил Прелати, надо усладить кровью, кровью детей. Бессмысленно описывать черные мессы, которые служились в замке; считать изнасилования, убийства, издевательства над детьми. С 1432 по 1440 год продолжались оргии, и в дьявольском притоне умирали дети с разных концов страны. На суде был зачитан список с именами жертв – мальчиков и девочек; список был очень длинным, всего погибло более 800 детей. Их тела были сожжены или свалены в подвалы и подсобные помещения замка. Жиль де Рэ приходил в экстаз, видя страдания своих жертв, как сказал он сам: «Мне доставляло наибольшее удовольствие наслаждаться пытками, слезами, страхом, кровью». Но все же ему снились кошмары. Он часто говорил об уходе в монастырь, о паломничестве в Иерусалим, куда бы он отправился босиком, прося по пути милостыню.
Было бы странно, если бы Яков V, бретонский герцог, который скупал земли и дома маршала за бесценок, вмешался бы в это дело, пока не наполнил свои сундуки и не преумножил свое богатство. Он сознательно пропускал мимо ушей невероятные по своей чудовищности слухи, ходившие среди крестьян. Но все же нашлись порядочные люди, действовавшие не ради корысти, а по велению совести. Жан де Малетруа, епископ Нанта, неподкупный честнейший прелат, прослышал о страшных преступлениях. Ему понадобился всего месяц, чтобы предпринять надлежащее расследование. Отряд вооруженных солдат отправился в Тиффож, а тем временем второй отряд окружил Машкуль, где спасался, дрожа от страха,
