одной ноги соскальзывает лапоть,А на другой чуть держится сапог.
Так всей стране мы голову морочим,
Мол, испокон веков Россия такова.
Она нам платит тем же, между прочим,
Пуская лебедей из рукава.
Кукушка
И всё-таки, всё-таки рада
Подсматривать из-за ветвей,
Как милые, кровные чада
Живут у чужих матерей:
«Смотрите, какие большие!
Кукуют, умеют летать,
И смотрят на гнёзда чужие,
Тут ясно, кто родная мать!»
«Средина августа. Жара…»
Средина августа. Жара!
Не сон, а каша. Без побудок
Выходишь в сад. Уже с утра
Кипит как самовар рассудок.
И тень от яблонь не бодрит,
В ней пыль вчерашняя доселе
В просветах радужных парит
Космическою каруселью.
Бежишь на пруд, ныряешь в пруд,
В томящуюся блажь прохлады.
Не ожидавшие преграды
Мальки с разлёта бьются в грудь.
Их мельтешащая игра
Смешит и суетно щекочет.
Малёк подпрыгнет, захохочет:
– Ну что, жара?
– Жара… Жара…
«Сквозь долгие века…»
Сквозь долгие века
Без видимого срока
Глядит издалека
Луна холодным оком
На мир зелёных трав
И ниву золотую,
На мусор вдоль канав
И суету людскую
Столиц, предместий, сёл,
Холодностью смущая
И мёртвым светом всё
Живое освещая.
«Они пришли, враги…»
Они пришли, враги,
Ко мне просить прощенья…
На скатерть пироги
Поставил, угощенья.
«Ну, наломали дров! —
Хохочут, – ох, немало».
…Теперь вот нет врагов,
Но и друзей не стало.
«Над озёрами – леса…»
Над озёрами – леса.
Над лесами – горы.
Выше – млечная коса,
Звёздные просторы.
Выйду из дому. Роса
Катится по крыше,
Отражая небеса
Да и всё, что выше.
Возвращение
В тишине напрягаю в смятении слух,
Как забредший в чужое кочевье.
Но любовью уже не насытится дух
Да и плоти не даст облегченья.
И грубеет душа, продлевается тишь
В нашем доме, над нашей подушкой;
Лишь агукает сын, несмышлёный малыш,
С бессловесной капризной игрушкой.
«Дождь затих. В дыханье луга…»
Дождь затих. В дыханье луга
Слышу чистый голос твой.
Ты о чем поёшь, пичуга,
Над моею головой?
Ни тебе, ни мне не надо
Лёгких радостей. Чему ж
Ты восторженно так рада?
Свету тёплому от луж?
Или, вволю налетавшись, —
Наступившей тишине?
Иль,
