посмотрел он на Досю: – Если там выпивки нет, или, не дай бог, мы за постный стол угодим, учти – я терпеть не буду. Пойдём в другое место. А куда – теперь я выбирать буду.
– Идёт, – кивнула она в ответ и приподняв массивное дверное кольцо, несколько раз грохнула им по деревянной створке.
– И кого светлые боги нам ниспослали? – Послышался старческий голос, а в открывшемся окошке показалось немолодое лицо: – Или послышалось мне?
– Нет, не послышалось, – чуть приблизилась к окошку Дося: – Здесь чтящие Богов странники, ищущие себе ночлег и скромный стол. Вы же пустите нас? О многом мы не просим, нам достаточно…
– Так, старик, – отодвинул её в сторону Чум: – Нас пятеро. Четверо мужиков и девушка. Двое подойдут позже. Нам нужен ночлег дня на три, поесть и, особенно, – он поднял вверх палец: – Выпить. Хорошо. Это у вас возможно?
– Светлый Асклепий дал клятву помогать всем страждущим, – забормотал привратник, отодвигаясь вглубь помещения и дверь, скрипнув начала открываться: – Так кому же как ни нам, давшим клятву служить ему, нарушать божественные заветы, – продолжил он, появляясь в проёме: – Прошу вас, входите.
Внутренняя часть заведения продолжала стиль, заданный наружными стенами.
Массивные деревянные шпалеры, сумрак, скорее сгущаемый, нежели разгоняемый светильниками, имитировавшими факела и тонкий запах благовоний, всё это, вкупе с тихим, едва слышными песнопением молодого мужского голоса, соло выпевавшего славящий Бога гимн, всё это наводило на мысли о покое, вечности и мимолётности жизни, растрачиваемой на пустые удовольствия.
– А другую мелодию заказать можно? – Поморщился Чум усаживаясь за массивный стол, рассчитанный как минимум на дюжину гостей: – Не спорю – голос у парня что надо, но вот тоскливо как-то. Может у вас в репертуаре что повеселее есть?
– Я попрошу брата Битаса исполнить что-то другое, – не выдавая своего отношения к его словам качнула капюшоном облачённая в длинную, до пола, робу фигура, принадлежавшая, судя по голосу, монахине: – Вот список блюд, благословлённых Богом, – она быстро раздала гостям небольшие книжечки, очень похожие на карманные молитвенники: – Как определитесь с трапезой, – в сумраке под капюшоном блеснула короткая улыбка: – Позовите меня, я буду рада услужить вам.
– Услужить, – пробормотал Чум, провожая взглядом фигурку, приятные глазу очертания которой не могло скрыть даже мешковатое облачение: – Услужить можно по-разному…
Времени на заказ ушло немного – блюда хитростью названий не блистали и вскорости их стол начал заполняться приносимыми молчаливыми монахами тарелками. Больше всех, разумеется, заказал Чум – если остальным уже давно закончили подносить, то перед ним продолжали возникать всё разные и разнообразные яства. Венцом его творчества стал бочонок старого вина, который, из-за неимения места на столе, разместили у него за спиной, прикатив для этого небольшую тележку.
– Ну, я готов, – наполнив
