знаками, девушки оказались понятливыми.
Во время переодевания Юля неприятно удивилась. Тело было непривычно худым, без намёка на мышцы и уютный жирок в нужных местах. Она и в жизни не потянула бы на топ-модель, но всё-таки была пропорционально сложена, в меру накачена и выглядела шикарно, во всяком случае, мужские заинтересованные взгляды ловила частенько. Почему сон так контрастировал с реальностью, объяснить не получалось. Вон служанки какие откормленные! Щёки аж укусить хочется – круглые и румяные. Что тут, хозяев голодом морят, а сами в три горла жрут?
Страшно захотелось есть. Прямо хоть просыпайся и топай к холодильнику. Не пришлось. Угрюмая девушка приволокла поднос с завтраком. Пока Юлька, захлёбываясь слюной, рассматривала тарелки с тонко нарезанной ветчиной, подставочку с облупленным яйцом всмятку, чашку с дымящимся кофе, источающим тонкий аромат с нотой имбиря – ну хоть тут угодили, девушки укутывали её салфеткой размером с простынь, чтобы не заляпала наряд. Можно было поесть, а потом одеваться! Но из-за языкового барьера поучить служанок было невозможно, приходилось подчиняться.
Едва успела проглотить завтрак, заявился – без стука, ну и манеры – облачённый в камзол с меховой оторочкой худощавый дядька профессорской внешности. Не закрывая дверь, он замер в выжидательной позе. Юлька поднялась, отложив салфетку. Весёлая служанка успела водрузить не её голову ажурную корону из хитрых переплетений золотой проволоки с вставленными в узлы рубинами, вторая набросила на плечи горностаевую мантию. Надо идти, смотреть, что у них там. Слабость никуда не делась. Юльку пошатывало, сопровождавший её дядечка, сохраняя невозмутимое лицо, позволял держаться за его согнутую в локте руку. В зале их ожидала Юлина мама. Она тоже облачилась в мантию, из-под которой виднелось ярко-синее атласное платье. Гордо поднятую голову венчала громоздкая золотая корона, украшенная россыпью крупных изумрудов. Увидев дочь, королева дрогнула, по лицу пробежала тень. Прозвучал участливый вопрос, смысл которого Юлька угадала и кивнула в ответ. Мать подошла ближе, знаком приказала свите уйти. Все двинулись в распахнутые двери, ведущие на опоясывающий здание балкон. Избавившись от свидетелей, мама выхватила из крошечной сумочки, висящей на поясе, пузырёк. Юлька узнала: тот самый, что дал старик. Послушно взяла, выпила. Постояв ещё с минуту, почувствовала, как тепло разливается по телу, и сжала мамину руку: да, ей значительно лучше. С улицы доносился шум тысяч голосов. Казалось, за стенами дворца море катит волны всё более мощные и грозные с каждым подходом. Мать натянуто улыбнулась, отпустила Юлю и прошествовала вперёд. Пришлось топать за ней.
Первое, что встретило Юльку на балконе – удар холодного воздуха. Второе – взметнувшийся к небу многоголосый крик. Заняв свободное место у мраморных перил – свита разделилась на две части и стояла по бокам – мать и дочь оказались под прицелом тысяч пар глаз.
– Юлла! Юлла! – скандировала
