человек – не Лео Фицхельм, но голос и речь его почти те же, что и у профессора.
– Однако наше путешествие в микромир не было напрасным! Нам удалось увеличить продолжительность жизни, избавится от старения, всякого рода недугов! И уже не за горами время, когда человечество окончательно обретёт свободу, то самое бессмертие, к которому оно стремилось! Друзья мои, иллюзии о вечной жизни в потусторонних мирах, которые, несомненно, были как воздух необходимы нам прежде, сменяются реальностью вечной жизни в сконцентрированном физическом мире!
Так вот о чём говорит цветущая внешность этих людей! В будущем, вероятно, не столь уж и отдалённом, человечество, преодолев все невзгоды, обретёт желанный рай на Земле, либо, если Земля к тому времени придёт в негодность, на колонизированных им планетах…
– Значит, это всё правда, – обратился я к своему спутнику, – то, что говорит профессор, правда. Смерть всегда была нашим врагом, как мы ни старались её украсить. Жизнь по ту её сторону – есть лишь медленный распад, угасание, сон подлинной жизни, прожитой здесь, в этом мире… Значит, правда… прожитые мною годы – бессмысленная борьба и скитания, поиск несуществующего света во внутренней тьме.
От переполнивших меня чувств я разрыдался.
Люди шли мимо нас, а мне представлялось, что это река течёт мимо вросших в берег камней. Или, может быть, это время уносит нас обратно?.. Так или иначе, я увидел всё, что должен был увидеть, и теперь остаётся лишь вернуться назад. Вот-вот видение рассеется, и я очнусь в зале университета, где лежу на полу перед несколькими сотнями человек. Я открою глаза, и мне по-прежнему будет не всё равно…
Но видение не покидало меня. Рядом со мной взволнованно зазвучал чей-то женский голос. Он как будто обращался ко мне:
– Я чувствую, что замерзаю… Прошу, растопи мой лёд! Может быть, скоро уже нельзя будет его растопить – не будет самого желания сделать это. Прошу, пока не поздно… Наверное, я сошла с ума, но хочу жить так, как жили мои предки, – жить и умереть! О, да, жить! А потом – умереть! Как ни странно, это вдохновляет, – только это теперь и вдохновляет… Быть подвластной времени, ощущать перемены! Прошу, согрей меня…
Мы думаем, что побеждаем смерть, а на самом деле мы превращаем её в коварного врага, который будет убивать нас на расстоянии. Страх перед ней всё равно продолжает жить в глубине нас. Может быть, скоро и страх исчезнет, но будем ли мы тогда ещё живы?
Я поднял голову, встал на ноги и ещё раз посмотрел вокруг. Люди, все как один, молоды и красивы. Но на этот раз их красота показалась мне неестественной. Может быть, так только показалось. Я подумал: «Если мы создадим такой мир, в котором время и смерть не будут больше властны над нами, то почему же при этом мы не сможем избавиться от холода и страха?» Блеск внешности вместо сияния глубины… проглядывающая сквозь внешнюю красоту внутренняя пустота… Или я лишь тешу себя иллюзией? Просто не могу до конца смириться с правдой, которая прозвучала из уст
