пар обуви, тащила в примерочные неподъемные груды одежды, копалась в контейнерах с распродаваемой детской одеждой, и потом еще звала Женьку на совет: что брать, что мне идет, как сочетается то и это. Муж честно давал советы и стойко переносил все трудности последних дней пребывания в Париже.
Перед отъездом я набрала в отеле кучу проспектов с рекламой различных экскурсий, магазинов, несколько карт Парижа и с чувством выполненного долга запихала все это в итак уже с трудом закрывающийся чемодан.
В Москве нас почему-то заставили идти к зданию аэропорта по летному полю. Было темно, падал снег, я топала в своих французских ботиночках по обледеневшему асфальту и ежилась от холода. Некоторые члены нашей группы решили, что снова путч. Я же поняла, что мы снова на Родине, вот и весь фокус. И уже много позже, годы спустя, я все также остро буду чувствовать вкус своего Отечества. Даже если нас будут пропускать через теплый «рукав», даже если не будет идти снег, все равно, пролетая над елями перед самой посадкой, я всегда буду чувствовать эту сладкую боль – я дома, я снова в другом измерении, в другом мире, так отличном от того, из которого только что прилетела. А сумасшедшая очередь на паспортном контроле только прибавит к этому печали…
Конечно, Малыш по нам скучал, конечно, мы его тискали по очереди, параллельно доставая из чемодана подарки ему и Жениной маме. Конечно, мы были снова рады нашей теплой ванной и большой спальне (не то чтобы мы сильно возражали в Париже против того, что в нашем номере можно было только лежать в постели, передвигаться там было просто негде, но все-таки как-то соскучились по жизненному пространству). Конечно, мы с удовольствием съели заготовленные заранее свекровью бутерброды с красной икрой, но все-таки вздохнули тайно, вспоминая афродизиадские устрицы. И потом уже поздно вечером, когда мы остались одни в своей еще не очень обжитой гостиной, я сказала Жене:
– Жень, я хочу открыть свое турагентство.
* * *
С менеджером вышла хохма. Она ж маленькая, худенькая. Ее сильно и бить не пришлось. Но с другой стороны, она меня испугалась. Все остальные удивлялись, но спокойно так здоровались. Тут я их бух по башке. А эта чего-то испугалась. Но маленькая, только вздрогнула и все. Даже вскрикнуть не успела. Поздно домой приходила-то из своей фирмы. Во как менеджеры, оказывается, работают! Допоздна.
В газете в этот раз, между прочим, параллелей не проводили. Забылись видать те случаи. А тряпочка чистая осталась. Даже выбрасывать не надо было. Везет же иногда.
Февраль, 1993
Буквально за один час нам выдали за сто баксов все документы на новую фирму. У Женьки уже был опыт открытия своего предприятия, поэтому мы смело направились по его стопам. Поскольку в том подвале, в котором сидел мой муж, освободилась еще одна комната, меня с моим турагентством определили туда же. В комнате стояло два стола, несколько стульев и небольшой шкаф, доставшиеся мне в наследство
