мужу, поэтому двойную арендную плату платить нам не приходилось. От щедрот душевных нам даже втиснули третий стол – пока суть да дело, мы могли хоть как-то разместиться в покидаемой нами комнатке.
Туристы скромно сидели в очереди в коридоре, обсуждая свои планы и детали будущих поездок. Даже небольшая реклама давала ощутимую отдачу – мы предлагали недорогой отдых на Лазурном берегу Франции в очень хорошей гостинице прямо на берегу моря. Я не успела посмотреть ее «живьем», доверившись мнению Сержа. Он подобрал отель, в котором в номерах были кухни, а сами номера отличались большим размером. То, что отель находился в каком-то никому в России неизвестном городке, нас не смущало – городок был очень даже симпатичным и недалеко от знаменитых Ниццы и Канн. Я собиралась поехать все лично посмотреть в июле вместе с Малышом и Женей.
Дома у нас велись беседы исключительно о работе – либо о моей, либо о Женькиной. И даже когда приходили гости, все говорили только о бизнесе. Всеобщая лихорадка по открыванию своих фирм и зарабатыванию денег охватила и наших друзей. Илья, правда, устроился очень удачно работать в банк к знакомым его дяди. Его сразу начали повышать по службе и платить приличную зарплату и бесконечные премиальные. Анька вместе с мужем Виталиком по-прежнему занимались куплей-продажей квартир. Когда их спрашивали о том, когда они собираются завести ребенка, Аня брала инициативу в свои руки и безапелляционно заявляла, что не скоро. Бизнес брал вверх. Машка не работала, но зато ее муж упорно пытался найти применение своим силам в сфере рыночной экономики и поэтому они тоже разговаривали исключительно о возможных путях зарабатывания первого миллиона.
Со мной многие хотели ехать на Лазурный берег, но в тот год наша семья оказалась там все-таки без друзей. Зато мы вывезли за границу Женькину маму. Мы сняли два номера – для себя и для мамы с Малышом. Мама была счастлива, она впервые выехала за пределы Родины, так как из-за работы в секретном НИИ у нее раньше такой возможности не было. Даже когда НИИ развалилось, и не было уже никакой работы, ни обычной, ни секретной, шлейф секретности продолжал тянуться за Женькиной мамой. Наконец, ей выдали паспорт, и мы решили отметить это грандиозное событие выездом во Францию.
– Раньше положено было начинать с Болгарии или Румынии, – скромно заметила Ольга Петровна, когда мы предложили ей ехать с нами.
– Раньше с тебя секретность не сняли бы вообще никогда, – пробормотал Женька, – но если тебе сильно надо начать с Болгарии …
– Нет, нет, – затрясла головой мама, – Франция меня вполне устраивает. Тем более, что я буду там с Малышом.
Чем сможет ей там помочь еще плохо говорящий даже по-русски Малыш, было не очень понятно, но мы ничего комментировать не стали.
* * *
Ой, мне тут полегчало! Жена, мать и ребенок съехали на лето в деревню. Там, конечно, полегче и им будет: и нянек побольше, и свежий воздух. А я хоть смог опять подумать о цели в жизни. Галочек маловато. Всего четыре. А народу –
