тоже хотелось нового, интересного. Как всякому непосредственному ребёнку, ему быстро надоедали игрушки и хотелось других. А соизмерять свои желания с необходимостью он ещё не научился.
После очередного продолжительного молчания на стенде он спросил, ни к кому не обращаясь:
– А что, долго мы ещё будем так тренироваться?
Вера Николаевна готова была уже вспылить и поставить мальчишку на место. Он иногда раздражал её своей наивностью, граничащей с нахальством. Но Сергей опередил её.
– Ты бы помолчал, Валя, послушай, как воздух на волю просится.
Стенд и вправду издавал монотонный свистящий гул, работали на больших режимах. Они снова замолчали и не сказали ни единого слова до тех пор, пока снова Валька не произнёс:
– Ну, мне пора! – он уходил раньше на занятия.
– Роковым голосом произнёс тренер, – продолжила Вера Николаевна без паузы.
Они остались вдвоём.
Вечером Сергей обнаружил в почтовом ящике письмо от Нины. Она писала редко, не длинно, не коротко. Сначала о работе, о местах, в которых придётся побывать, о жаре, потом вопросы о его работе, о некоторых друзьях, а в конце – что скучает и скоро приедет. Сам он тоже не умел писать писем и поэтому не обижался на неё.
«Сколько ж мы не виделись уже?» Выходило много. Сначала ему казалось, что он от тоски сбежит туда, к ней в Среднюю Азию, потом понемногу успокоился и почувствовал, что хоть Нины и не хватает, но зато появилось много совсем ничем не занятого времени, и что это даже неплохо – немного побыть врозь. Потом Сергей стал замечать, что на свете есть ещё и другие девушки кроме его Нины, и если даже они чем-то и не устраивают его лично, то совсем это не значит, что они плохие. А его Нина всё не приезжала и не приезжала. Писала, что ей там интересно, и что срок практики им продлили, а потом из их института приехала в эти места экспедиция, и она устроила так, что смогла с новыми товарищами остаться ещё на некоторое время и заниматься своей работой. Действительно, стоило воспользоваться таким случаем, когда ещё попадёшь в эти места! Она писала, что там море интереснейшего материала, орнаментов, резьбы и вышивки, и плетения, и рисунков на коврах, и чего только, оказывается, там не нашлось, а кроме того, она немного и подзаработает, а это тоже не помешает.
«Странная она, – думал Сергей, – сколько лет её знаю, а всё никак не привыкну».
Он стал считать, сколько же лет он её знает. Выходило, лет пятнадцать.
Вот Ниночка, милая школьница, лёгкое платьице в полосочку. Она так здорово рисует, так свободно держится и так мило картавит.
Вот Ниночка кончает десятый класс и будет поступать, как и мечтала, в художественный институт на «прикладное» отделение. Она очень волнуется, ей немного жутко, что она такая взрослая, почти самостоятельная.
Вот Ниночка уже студентка. Она стала такой красивой, что на неё
