этот срок.
Наступила долгая пауза. В комнате стало слышно летающую под абажуром муху. Все следили за Кулешовым. Пухлый пакет победил. Он его взял и убрал в карман. Все с облегчением вздохнули.
– Согласен. Однако никаких гарантий я дать не могу.
– Нам достаточно вашего авторитета, – вкрадчиво заметил ювелир. – Вы не меньше нашего дорожите своим именем. Теперь вы сами решаете все задачи без указки начальства.
– Конечно. Начальник ГУВД Москвы не благословит меня на грабеж.
– Отчего же? Так зарождалась наша страна. Грабь награбленное. Экспроприация экспроприаторов. «Мы наш, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем». Лозунги действуют и поныне, но в обратном порядке. Теперь кучка бандитов все отняла у народа и присвоила себе. За что боролись, на то и напоролись. Только бандитов сейчас называют олигархами. Вы все прекрасно понимаете, Леонид Палыч. Я трудяга, художник, а не вор. Меня обокрали. Официально вы мне помочь не в силах: вора не поймали с поличным, значит, надо отнять у него то, что он украл. Это благородное и справедливое дело.
– Не надо меня уговаривать и агитировать. Решение принято. Мне нужна пленка, которую вам обещали телевизионщики.
– Как только ее привезут, я вам тут же сообщу.
Посетители встали. Перед уходом Скуратов решил задать свой вопрос.
– Скажите, Алина, – обратился он к женщине, – а вы не ездили в отель?
– Очень хотелось, но не могла.
– Упустили такой случай?
– Все знают, чья я жена. «Око света» видели многие в салоне на выставочной витрине. Анне Гурьевой неприлично задавать вопросы, а меня ими засыпали бы. Первый. «Правда ли, что Гурьев купил гарнитур жене?» Что, по-вашему, я должна ответить? Подтвердить или опровергнуть? О продаже в салоне никто не говорил, в витрине не стоит табличка «Продается» или «Выставляется на аукцион». Произведения искусства чаще всего продают с молотка, а тут все осталось под завесой тайны. К чему мы и стремились. Сплетни – лучшая реклама. Вот почему мне не следовало появляться в отеле, несмотря на официальные, а не купленные приглашения. Юлиан Андреевич выполнял заказы для нынешних владельцев отеля. С ними поддерживаются деловые партнерские отношения. Это все, что я могу сказать.
– Кто мог знать о ваших договоренностях с банкиром Гурьевым?
– Никто! – резко ответил Печерников.
– Как вы передали гарнитур банкиру и когда? – спросил Кулешов.
– Алина открыла в банке Гурьева индивидуальную банковскую ячейку, в четверг отнесла туда коробку и оставила в ячейке, а Гурьев ее забрал. Он же хозяин.
– Ну да, банковская тайна у нас не в почете, – хмыкнул Скуратов. – «Око света» пролежало в ячейке четверг, пятницу и субботу. До вечера субботы. Впрочем, это не имеет значения.
Новоиспеченная команда сыщиков ушла.
– Что скажешь, Веня? – спросил полковник, садясь в машину.
– «Шерше
