выручает Антоныч, – тоже, думаю, не завалите!
– Я-то и не завалю?
– Нет, вы-то завалите, но, в общем, я бы на вашем месте, если позволите, начал бы со средств движения корабля!
О, вот это, я понимаю, взаимовыручка! Там-то простота, когда разберешься, а я в этом как раз недавно разобрался, да и одно дело, если бы меня механик по образованию пытать собирался, а тут – люкс, что, я ему не навру, чуть что?
– Ну как скажешь, Антоныч! Эдуард! А доложи-ка мне, будь так любезен, устройство ГТЗА, если тебя это, конечно, не затруднит!
– Есть! – отвечаю. – Доложить устройство ГТЗА!
Достаю листок и, с трудом сдерживая себя, чтоб не насвистывать от облегчения, начинаю чертить принципиальную схему. Черчу секунд пять – как раз первый квадратик успел нарисовать.
– Ну? Чего молчишь?
– Схему рисую!
– Какую схему?
– Какую задано, ту и рисую – ГТЗА!
– Покажь! – смотрит на мой квадратик. – Да ну! Схему ГТЗА любой школьник нарисует!
Не знаю, как там у них было в школах Витебской области, но у нас, в Минской, я в школе даже и слов-то таких: «ГТЗА» – не знал.
– Давай, брат, конкретику мне! Не надо мне киселя этого по губам разводить! Давай коротко и ясно!
– Главный турбозубчатый агрегат… – начинаю я давать.
– Не, не, не – конкретно давай, без предварительных ласк!
– …Состоит. Э… турбины у нас две!
– Зачо-о-о-от! Шучу-шучу, не бойся, – не зачет еще! Пройдемся по конкретным цифрам. Так… что бы у тебя спросить-то… Полегче, для начала. А! Блядь, точно! Сколько лопаток в турбине? Докладывай!
Я, конечно, не турбинист и техническое описание турбины изучал довольно поверхностно, можно даже сказать, что и наискосок, но удивительно – как я даже порядок цифр не запомнил? Кошусь на Антоныча – Антоныч усиленно не замечает этого.
– Не знаю, тащ контр-адмирал, – честно признаюсь я, потому что пауза затягивается и загибать пальцы, шевеля губами, тоже не вариант – нет у меня столько пальцев.
– Видал! Ха-ха! Первый выстрел – и сразу в яблочко! Вот как с вами плавать-то можно, когда вы таких элементарных вещей не знаете, а? Стыдно тебе хоть?
Странно, но чувствую, что нет.
– Так точно, – отвечаю, – стыднее и не бывало!
– Эх и офицерики нынче пошли, не то что раньше, да, Антоныч?
– Да, тащ адмирал, мельчают калибром. Не то что в наше время!
– Мы-то да-а-а-а…
– Да-а-а-а… мы-то… это…
– Мы-то устройство, эх, помнишь? Ползали, грызли, учили, да?
– О-го-го!
– Вот как на них флот оставить? Развалят же всё?
– Как пить дать!
– Так. Пойду курить от расстройства. Потом спать, а к утренней вахте доложишь мне, Эдуард! И не надейся – я не забуду! Антоныч – под твою ответственность!
И, довольный, уходит.
